Хотите дальше читать devby? 📝
Support us

«Если ничего менять не буду, зачем тогда приходил?» Год назад Бабарико дал интервью об ИТ

18 июня 2020 года был задержан участник президентской гонки Виктор Бабарико. То было ещё лишь самое начало трудного для белорусов пути. За несколько недель до ареста Виктор Дмитриевич поговорил с dev.by.

Кандидат в кандидаты Виктор Бабарико не только восхищается белорусским ИТ, но и сам — почти программист. По образованию — теоретический механик, математик-программист, знает двоичную систему, учил Basic, кодил на Fortran. «Я читал перфокарту медленнее, чем машина, но знаю, что означают символы и дырочки на ней, — вспоминает он свой программистский опыт. — Вернее, знал». В интервью dev.by Виктор Бабарико поделился мнением про льготы, на что надо тратить фонд ПВТ и почему у нас до сих пор нет ИТ-страны.

2 комментария

18 июня 2020 года был задержан участник президентской гонки Виктор Бабарико. То было ещё лишь самое начало трудного для белорусов пути. За несколько недель до ареста Виктор Дмитриевич поговорил с dev.by.

Кандидат в кандидаты Виктор Бабарико не только восхищается белорусским ИТ, но и сам — почти программист. По образованию — теоретический механик, математик-программист, знает двоичную систему, учил Basic, кодил на Fortran. «Я читал перфокарту медленнее, чем машина, но знаю, что означают символы и дырочки на ней, — вспоминает он свой программистский опыт. — Вернее, знал». В интервью dev.by Виктор Бабарико поделился мнением про льготы, на что надо тратить фонд ПВТ и почему у нас до сих пор нет ИТ-страны.

Виктор Бабарико

«ИТ-отрасль хорошо научилась аутсорсить»

Виктор Дмитриевич, мы будем подробно говорить об ИТ, но для начала позвольте спросить оффтоп: почему ваш штаб находился на Октябрьской, 16, корпуса которой выкупил Белгазпромбанк? Почему сразу не отмежевались от банка?

Белгазпромбанк никакого отношения к началу кампании не имел. Наш штаб — здесь, в этом помещении на Хоружей, 25, которое мы арендуем у партнёров. Раньше временный творческий коллектив по организации регистрации меня в качестве кандидата в кандидаты находился на Ленина, 50, и это тоже не здание Белгазпромбанка. На улице Октябрьская, 16 маленький кусок принадлежит Белгазпромбанку, там пять дней мы действительно арендовали 200 кв м, чтобы организовать пункт выдачи удостоверений членов инициативной группы — лучшего пустого места нигде не было. Сейчас один из пунктов нашего сбора будет в баре «Хулиган» на Октябрьской, 16, но он не принадлежит Белгазпромбанку. Улица Октябрьская — длинная, и увязывать её всю с Белгазпромбанком — странно.

Айтишники — ваша целевая аудитория?

Для меня целевая аудитория — чуть больше 6 млн человек. Я хочу говорить об общих болях всех шести миллионов — такие боли у нас есть. Роль любого менеджера и лидера в том, чтобы объединять, а не разъединять.

Вот цитата из вашего интервью: «Сомневаюсь, что в том виде, в каком сегодня белорусское ИТ, оно сильно поможет Беларуси». А в каком виде сейчас белорусское ИТ?

Во всех отраслях есть правильная история развития, и ИТ не исключение. Всё начинается с парникового периода, когда отрасль холят и лелеют — просто для того, чтобы она возникла. Тут для ИТ всё было сделано правильно — я имею в виду историю с ПВТ и льготами, которые помогли людям с хорошим бэкграундом запустить развитие.

ИТ-отрасль хорошо научилась аутсорсить, большая часть компаний, как мне кажется, занимается именно этим. Пишут код, при этом конечным продуктом не владеют.

Однажды у меня был разговор, очень обидный, с одной крупной компанией: мне показали устройство (какое — не скажу) и сказали, что 99% в нём — нашего труда. Переворачиваю, а на дне — название иностранной компании.

Первый этап, аутсорсинговый, всё равно что сырьевой: вы пишете код, обеспечивая кого-то сырьём и материалами. На втором этапе результатами вашего труда является конечный продукт. 

Конечный продукт — это очень важно, так как он самый высокоинтеллектуальный и высокомаржинальный. Например, игра World of Tanks — классический завершённый продукт.

Но у нас, как мне кажется, очень мало конечного продукта. Большая часть белорусского ИТ — пока на сырьевом этапе. Даже такие замечательные истории, как MSQRD. Да, они создали технологию, я ими восхищен, но где сейчас компания и конечный продукт? Мы видим их в Facebook. Для отдельно взятых людей, которые уехали, это здорово, но для экономики Беларуси…

Никакой пользы?

Если я так скажу, это будет неправдой. Всё, что сейчас делает ИТ-отрасль, очень полезно для экономики Беларуси. Но мне бы хотелось, чтобы мы делали следующий шаг, направленный на взаимосвязь между экономикой, страной и ИТ-отраслью. Мне очень не нравится некое складывающееся сейчас противостояние между ИТ-отраслью и остальной страной. Мы должны сближать наши позиции.

«Пересмотр льгот? Конечно, возможен. Причём в обе стороны»

Ещё одна ваша цитата: «Айтишники платят 1% с оборота. Они молодцы, что пролоббировали себе такие льготы. Но $1 млрд выручки — это $10 млн налогов». Вы критикуете айтишников за полученные льготы или хвалите?

Ни в коем случае не критикую. Я всегда хвалил эту отрасль, при этом говорил о необходимости дальнейшего развития.

Так льготы для ИТ — правильное решение?

На этом этапе, безусловно, да. Но любая льгота должна сопровождаться двумя условиями: первое — чёткое ограничение во времени, второе — чётко прописанный желаемый результат.

Допустим, вам на 20 лет продлили льготу. Класс! Я согласен. Но позвольте узнать, что в результате получит даже не экономика, а хотя бы сама ИТ-отрасль? Знает ли она, в какой точке окажется через 20 лет? Если айтишники этого не знают, то льготы бесполезны.

Если же есть понимание, что на первом этапе мы получили хорошую базу, научились кодить и теперь переходим к следующему этапу, значит, льготы оправданы.

Льготы для резидентов ПВТ принимались до вас. Если вы станете президентом, захотите ли на них повлиять — сократить, расширить, может быть, распространить на другие отрасли? Айтишникам переживать, или до 2049 года можно расслабиться?

Я не имею права говорить, что сделаю, когда стану президентом — пока это запрещено. Но я могу выразить свое отношение, причём к любым льготам, не только для ИТ. У нас куча других отраслей их имеет, просто, в отличие от ИТ, многие из них умирают, и благодаря поблажкам делают это долго. У сельского хозяйства есть льгота — не платить по кредитам. Им дают деньги и не ждут в ответ ничего — просто фантастика, круче, чем ваши льготы по ФСЗН! Многие предприятия имеют право производить продукт, который никому не нужен — тоже «крутая льгота».

По-моему, подход президента к выдаче любых льгот должен быть одинаковым: льгота должна быть на пользу и достигать согласованного результата. Собираемся вместе и проговариваем, чего мы благодаря ей хотим достичь. Если это встраивание информационных технологий в жизнь страны, переход на производство продукта — окей, но нужны хотя бы приблизительные цифры и факты.

Льготы ПВТ закреплены до 2049 года. Не откатите ли?

До 2049 года еще 29 лет. Для сельского хозяйства, например, это вообще невероятное будущее. Вы хотите сказать, что я не должен поинтересоваться, почему сельскому хозяйству дано право не платить по долгам? Конечно, я захочу понять, что обещано в ИТ-отрасли к 2049 году.

То есть пересмотр возможен?

Конечно. Причём возможен в обе стороны — понижения и повышения. Я же не знаю, как эти льготы принимались. Одна история, если мы пообещали через пять лет перевести всю страну на электронный документооборот. Или выйти на экспорт с конечным продуктом, который будет приносить невероятный доход. Совсем другая: если мы прописали льготы до 2049 года, чтобы у нас как было два миллиарда выручки, так через 29 лет три миллиарда и осталось. Я, наверное, буду сильно дискутировать с лидерами данной отрасли относительно планов увеличить выручку за 29 лет с двух миллиардов до трёх.

Безусловно, есть неотменяемые вещи, и есть вещи, подверженные пересмотру. Но будет странно, если новый менеджер придёт, сядет в кресло и скажет: а я ничего менять не буду. Зачем тогда приходил?

«Не уверен, что назначение директора ПВТ — дело президента»

Какой принцип отбора в ПВТ вам кажется более правильным: как раньше, когда набирали в среднем 10-15 компаний в год, или как сейчас, когда принимают по 100-150, включая стартапы?

По этом поводу была договорённость между отраслью и государством. Я не принадлежу ни к отрасли, ни к государству — я сторонний наблюдатель. На каком-то этапе отрасль с государством договорились: давай-ка мы друг к другу присмотримся. И государство осторожно, с жёсткими ограничениями, стало формировать парк. Присмотрелись. Вроде, всё хорошо — запускаем новый этап, растём как трава у забора — пышно и здорово. Может быть, пора уже запускать третий этап, чтобы вместо травы у нас было организовано правильное сельское хозяйство? Я имею в виду развитие стартап-движения, акселераторов — этап, обеспечивающий производство конечных продуктов, на которых будут стоять названия белорусских фирм. За этим, возможно, наступит четвёртый этап — когда мы найдём страну, в которой будут для нас кодить, а мы будем просто ставить названия наших компаний. Это было бы замечательно.

Всех подряд принимать в ПВТ не надо?

Не знаю внутреннюю процедуру ПВТ и критерии отбора, но если они обеспечивают максимальное разнообразие компаний на разных стадиях, то это хорошо. Созданию продукта предшествуют фазы: 1. чем больше людей, тем лучше (стартап-движение) 2. качественная система отбора по критериям ценности.

Если я научился писать примитивную начинку для домофона и прихожу с этим в ПВТ, то, наверное, можно и меня зарегистрировать, но какой толк от этого? Если же критерии ПВТ нормальные и стимулируют развитие отрасли, почему нет?

Кого назначите директором ПВТ?

Не уверен, что назначать директора ПВТ — дело президента. Хороший менеджер должен искать грамотных людей, ответственных за определённые участки. Я хотел бы выслушать аргументы в пользу того, почему президент должен курировать отдельную отрасль лично.

Если ИТ-отрасль сейчас выделена из экономики и никак не связана с правительством Беларуси, для меня это странноватая конструкция. Отрасль — часть экономики страны, а ею занимается премьер-министр, а не президент. Так же, как Минздрав — не ведомство президента. Мне понятно, почему силовики должны подчиняться президенту. А вот почему президенту подчиняется ИТ, не очень. Поэтому не знаю, кого и как надо назначать директором ПВТ. Хотел бы для начала с этим разобраться.

«Если вы придумаете, как сделать SolarCoin, это будет фантастическая история»

Поясните своё отношение к белорусской криптогавани: где граница между «плохим» и «хорошим» в белорусских криптозаконах?

Мне очень не нравится, что в обществе существуют знаки равенства между блокчейном, криптовалютами и токеном. У меня ощущение, что этот знак равенства прописан в законе. Когда я работал в банке, мы запускали проект токенизированной платформы. Это приветствовалось, и мы даже обсуждали с ПВТ лозунг «Токенизация всей страны».

Токен — классный инструмент перераспределения денег, который не обременён старыми финансовыми инструментами вроде акций и облигаций. Он нужен экономике страны. Токен может быть как денежным, так и имущественным, и мы рассчитывали, что знака равенства между токеном и криптовалютой не будет. Но он поставлен, и теперь токенизация подразумевает обязательное прохождение криптовалютной процедуры. Без этого нельзя создать токенизированную площадку и работать на фиатном рынке.

Что касается криптовалют, я считаю, что мультивалютность экономически неэффективна, поэтому мы всё равно придём к какой-то единой криптовалюте. К существующим криптовалютам я отношусь как к тестовым образцам, задача которых — поиграться и что-то сделать.

Не верю, что биткоин, 60% единиц которого владеют китайцы, может претендовать на роль мировой валюты. Но мировая валюта должна быть, и блокчейн — хороший вариант. Осталось найти эквивалент (всемирная расчётная единица должна иметь эквивалент). Мы думали-думали и придумали. Представьте, что распределено по всей планете Земля и не подчиняется ни одному человеку? Энергия солнца.

Любой продукт можно перевести в энергетическую составляющую. И если вы придумаете, как сделать SolarCoin, это будет фантастическая история.

Мы привыкли к эквиваленту в виде золота. Вот сколько при производстве этого стакана затрачено золотого эквивалента? Отсюда возникает цена. Сначала мы думали про газовый и нефтяной «коин» — легко! Энергетическую стоимость можно привязать к энергетической ценности газа или нефти, и тогда цена газа и нефти будет выражаться в энергетических «коинах». А дальше можно представить себе эквивалент солнечной энергии, поступающей на Землю: сколько солнечной энергии эквивалентно тонне нефти или тысяче кубов газа. Эта фантазия может простираться куда угодно!

К ICO как относитесь?

Отлично! Это новый инструмент привлечения финансов в виде токенов.

«Мне странно слышать, что программирование нужно всем»

Вы возмущаетесь тем, что айтишники вербуют себе смену с пелёнок, точнее с 8-го класса. «Они берут лучших и дают им профессию, но при этом не развивают кругозор и интеллект. Какая разница для страны между получением в 8-м классе профессии слесаря и айтишника? Если в СССР продолжали растить интеллектуальную элиту, то теперь ты лучших соблазнил деньгами и превращаешь просто в рабочий материал».

В советской школе 8-й класс был первой линией разделения между теми, кто может или хочет получить профессию, и теми, кто продолжает получать общие знания.

Приведу пример из мира животных. До шести месяцев детёныш обезьяны умнее и ловчее, чем человеческий. После шести месяцев начинается расхождение: человек продолжает впитывать информацию, а обезьяне хватает. Чем дальше мы развиваемся, тем важнее срок, в течение которого человека насыщают знаниями. Фактологическое знание уходит (помнить, в каком году пал Карфаген, уже не интересно, это можно загуглить), а на смену ему приходит креативно-логическое знание или умение творить. Это очень сложный процесс, чтобы его успешно освоить, нужно как можно позже вступать в конкретную профессию. Система должна быть настроена на то, чтобы выделять людей, которые могут получить профессию на ранней стадии, и тех, кто на более поздней.

Когда вы говорите, что за детьми приходят в школы, что вы имеете в виду?

Насколько я знаю, айтишники идут в школы, формируют отдельные классы, кружки. Деталей не знаю, но в соцсетях то и дело вижу объявления о наборе детей — видно, что их повсеместно обучают программированию. И эта история начинается в очень раннем возрасте.

Есть мнение, что программирование скоро станет таким же обычным умением, как писать и читать.

Не соглашусь. Программирование — это написание алгоритма действий определённым языком для получения конечного результата. Мне странно слышать, что оно нужно всем. Это не цель, а средство. Допустим, я повар: должен ли я уметь программировать робота, который мне помогает на кухне? Нет, я должен уметь им пользоваться.

Программировать — значит, добывать сырьё. Почему в каждой профессии человек должен уметь программировать свои инструменты? 

Выпускнику школы языки нужны, логическое мышление. Да, молодой человек должен уметь считать, но зачем ему знать бухгалтерский учёт? 

Айтишники — интеллектуальная элита или нет?

Айтишники — это интеллектуальная профессия. Элитарность — история не отраслевая, а человеческая. Условно говоря, если я хулиган, наркоман, но при этом айтишник, разве я элита?

Некоторые сравнивают айтишников с пэтэушниками, которые выбрали правильное ПТУ.

Вот я и не хочу, чтобы так было. Любой отрасли нужны пэтэушники — готовьте их, но имейте в виду, что это не приведёт к созданию конечного продукта. Если же мы построим отрасль конечного продукта, то в ней будут и так называемые пэтэушники, и менеджеры над пэтэушниками, и креативные люди, которые придумывают продукт.

«Давайте тратить фонд ПВТ на развитие продуктового направления»

Как относитесь к идее ковать кадры с помощью кредитования ИТ-курсов из фонда ПВТ?

Фонд любой организации должен обеспечивать развитие отрасли. Если вы скажете, что это только курсы, я сильно удивлюсь, но соглашусь: хорошо, тратьте только на курсы. Правда не знаю, что они дадут для производства конечного продукта. Лучше тратить фонд ПВТ на комплексное развитие отрасли, включая курсы. Это мое личное мнение, и оно может быть ошибочным (более того, надеюсь, меня не убедят в том, что это задача президента — развивать отдельную отрасль).

Основа отрасли — аутсорсинг — у нас хороша, большая поддержка тут не требуется. Давайте направлять средства на развитие продуктового направления. Какова у нас система начального стимулирования стартапов, продуктовиков — хороша или плоха? Мне кажется, она не очень хороша.

Я бы предложил рассматривать финансирование в таких пропорциях: 20% — на курсы, 60% — на поддержку начального стартап-движения и еще 20% — на поддержку крупных компаний, чтобы они продвигали конечный продукт.

Государство должно любой отрасли помогать выходить на внешние рынки.

Может, вы и механизмы финансирования стартап-движения видите?

Может, вам и людей назвать, которые будут это делать? По-моему, должно быть как минимум софинансирование этих проектов со стороны ПВТ. Создаёте некий совет, который отсматривает проекты ПВТ и находит перспективные. Это сигнал рынку и инвесторам: о, ребята сказали, что это классный проект. Вложит ли ПВТ 10% или 20% средств — не знаю, но софинансирование — хорошая система поддержки.

Такая же история с подготовкой стартаперов. Я не понимаю, когда классный программист идёт учиться на курсы маркетолога — в результате и программистом перестаёт быть, и маркетологом не становится. Это неправильно. В Кремниевой долине не переучивают маркетологов в программистов и наоборот — они сформировали сообщество, члены которого оперативно коммуницируют. На поддержку такого сообщества тоже можно направить деньги. Как говорят, человеку для коммуникации нужно немного — интернет, туалет и кофе, так давайте создавать как можно больше таких мест. Итого — софинансирование стартапов, поддержка экосистемы, предоставление условий для общения.

Но формулировать предложения — не задача руководителя страны. В крайнем случае, его задача — трезво оценивать предложения, которые ему приносят, и выбирать лучшее. Или же спрашивать. Задавать правильные вопросы я умею.

Что думаете про ИТ-университет?

Мне повезло — я оканчивал настоящий университет в то время, когда понятия института и университета были чётко разделены. Университет — это комплексный инструмент овладения знаниями, он даёт понимание взаимосвязей между изучаемыми науками. Вот Леонардо да Винчи — человек с университетским образованием. Он — гениальный художник не только потому, что здорово рисовал, а потому что он — великий оптик, инженер, анатом. Институты же выпускали более узких специалистов, допустим, пединституты —  учителей. 

Поэтому если мы говорим об отраслевом вузе, то его нужно называть ИТ-институтом или ИТ-колледжем. Если же мы говорим об ИТ-университете как о вузе, где информационные технологии являются базой для всех профессий (где есть факультет медицины, биологии, физики, химии) и где будет шикарная база инструментария, построенного на ИТ, для овладения иным знанием — о! тогда я двумя руками «за».

«Айтишники — не единственные на этой планете, как бы вам ни было обидно»

Ещё процитирую вас по теме образования: «С точки зрения ИТ-компаний у меня претензий нет. Экономика не оперирует нравственными понятиями. В 8-м классе дал профессию, и они кодят, и прекрасно. Для ИТ-компаний — это супер, но для государства — не уверен, что это хорошо». В Беларуси, вы утверждаете, главное — поднять экономику. И, наверное, это жестокий процесс, когда не оперируют моральными понятиями, когда прежде всего нужна профессия, а не интеллектуальная элита. Что поможет вывести экономику из кризиса — интеллект и всестороннее развитие, или всё же рабочая сила, которая быстро привлекает в страну деньги?

Стоп. Вы смешиваете понятия. Экономика не оперирует нравственными понятиями, но этого нельзя сказать о государстве и президенте. Экономика оперирует цифрами: была прибыль рубль, а стала — сто. Этот результат вне моральной категории, но за ним стоит директор предприятия, который достиг его нравственными или безнравственными способами. Давайте не путать экономику с действиями людей, которые осуществляют управление страной. Это всё равно что сравнивать тёплое и высокое. 

И всё-таки для белорусской экономики что сейчас выгоднее — всесторонне развитый человек или пэтэушник, который приносит быстрые деньги?

Выгоднее реформирование с учётом правильной структуры собственности. Экономика — сложный организм, который состоит из множества отраслей, и ИТ — всего лишь одна из них, как бы вам это ни было обидно. Нам нужно что-то кушать, где-то жить, на чём-то ездить. Реформирование экономики строится на двух базовых принципах (построение правильной структуры собственности и поддержка драйверов роста), и к сожалению, сейчас они сильно скорректированы ковидом. Поэтому нужно чётко проанализировать меры по поддержке всей экономики в постковидный период.

Повышение эффективности предприятий может сопровождаться сокращением персонала, оно высвободит рабочую силу. Вот тут-то спрос на кадры в ИТ-отрасли и пригодится экономике.

Тут-то я с удовольствием выслушаю предложение переучить в программисты людей с высшим образованием, которые работали, условно говоря, на Гомсельмаше. Наверное, это сложнее, чем учить кодить десятиклассников.

Когда Гомсельмаш обанкротится, можно будет переучить его инженеров на программистов?

Лучше сказать предприятие N. Вы пытаетесь столкнуть меня на конкретику, и это нормально, но — увы и ах — страна — это не конкретика, и вы не одни на этой планете. 

На самом деле, вы поступаете как ребенок, который приходит и говорит: «Папа, правда, я у тебя один и самый хороший? — Конечно, правда! — Значит, в садике все плохие? Нет, не плохие. — Как не плохие? Я же один и хороший!»

Что в моих вопросах у вас вызвало такие ассоциации?

Вы пытаетесь отделить ИТ-отрасль и представить её как единственную требующую внимания и решения, задавая вопрос о стране. Если мы говорим о стране, надо признать, что у нас целый детский садик, где Вася — классный программист, Маша рисует, а Петя печёт. Воспитатель рассказывает: вот у нас такие-то дела в садике, в это время вы поднимаете руку и говорите: а как там мой Вася? 

ИТ-отрасль очень интересна, потому что вы формируете спрос на трудовые ресурсы, реформированной экономике это очень важно. Но я хочу, чтобы спрос коррелировал с ресурсом, который есть у страны. Должен быть какой-то компромисс между желанием взять лучших и тех, кто есть на рынке. Не надо забирать всех, не надо забирать в программисты слесаря с предприятия N, но почему бы не забрать бухгалтера с высшим образованием? Вы получили льготы — может, вы его обучите?

Вы имеете в виду не молодежь, а где-то уже упомянутых 30-40-летних?

Как вариант — 25-35-летних. Проекция на сад или школу будет такая: «Мой ребёнок хорош, он может позаниматься с кем-нибудь». — «Отлично, так у нас станет класс отличников».

«Наркоман должен сам принять решение излечиться»

Вы здорово говорили про выбор между экономикой и суверенитетом до того, как объявили о своём кандидатстве. «Поэтому, если для вас важно сохранить национальное самосознание — платите ухудшением экономики. Если вам важно просто жить, независимо от идеи самосознания — платите суверенитетом. Всё. Мы, увы, не самостоятельны как страна». А сейчас на вопросы об интеграции с Россией отвечаете уклончиво. Так чем будем платить — экономикой или суверенитетом? Если независимость — абсолютная ценность, то как дорого обойдётся нам экономическая плата?

Во-первых, время и место речей всегда имеет значение.

Это было совсем недавно — в феврале.

Кем был в феврале Бабарико Виктор Дмитриевич? Председателем правления банка, который хотел показать колоссальную опасность потери суверенитета, который заключается не в символах, а в экономике. Я всегда подчёркивал, «политика — это концентрированное выражение экономики». Слова Ульянова-Ленина. Я в голос кричал, иногда, наверное, провокационно, что окно возможностей скоро закроется. Моей целью было возбудить интерес, чтобы кто-то занялся этой проблемой. К сожалению, крики не достигли цели. Поэтому я и сменил кресло председателя правления на кресло кандидата в кандидаты президента страны.

Вы сравниваете экономику с законченным наркоманом, который сидит на игле дотаций. Наркомания же не лечится. Как вы собираетесь возвращать наркомана к нормальной жизни? 

Вы зря думаете, что наркомания не лечится.

Вы сейчас про наркоманию или экономику?

И наркомания, и экономика лечится. Ключевое условие — одно: наркоман должен сам принять решение излечиться. Я не верю в насильственное излечение, я верю в излечение при условии, что мы скажем «нет». Если придём на выборные участки и попробуем что-то изменить. Иначе наркоман по-прежнему будет ждать прихода доктора с лекарством. 

Когда же мы захотим излечиться, начнётся другая история. Есть терапия, которая предусматривает не резкий отказ, а замену сильного наркотика на более слабый. Высвобождение рабочей силы, поглощение её эффективными отраслями — то, что называется замена героина метадоном. Тогда моя задача была привлечь к проблеме внимание, сейчас я вынужден делать шаг в сторону её решения. У меня есть понимание, как это делать.

Вы уже обозначали своё понимание ИТ-страны — «это когда услуги в стране оцифрованы». Почему в Беларуси нет ИТ-страны в этом смысле? И кто её должен строить — государство, айтишники? 

Как и всё в этой жизни, ИТ-страну должны делать мы. Но в том понимании, в каком я про неё слышал — «нам нужны два миллиона программистов» — это ни разу не ИТ-страна.

Кстати, откуда это число — 2 млн? Мы его встречали только в отношении России.

Давайте поищем (забивает в планшет): «Два миллиона программистов в Беларуси». Вот, пожалуйста —  «IT в Беларуси: работа для двух миллионов».

(Читаю лид) «По прогнозам организаторов конференции, к 2035 году в белорусской цифровой экономике будут работать около 2 млн человек».

Это вы хотите, чтобы было 2 млн программистов, а я не хочу. Если ИТ-страна — это 2 млн программистов, то я против такой страны. Если же ИТ-страна означает проникновение информационных технологий во все отрасли и формирование пользовательских компетенций у максимального числа людей, то я «за».

«Исполнитель говорит: не-не, я в этом участвовать на буду. Тогда откуда у нас возьмётся ИТ-страна?»

Сейчас этого нет, потому что нет денег?

По другим причинам. Во-первых, нет комплексного понимания, что такое ИТ-страна. Пример с 2 млн программистов показывает, что этого понимания нет даже в самой ИТ-отрасли: кто-то это количество требует, а кто-то не требует. Нет позиции государства как инициатора. Во-вторых, нет заказчиков в виде отдельно взятых отраслей — министерств и ведомств — которые должны составить техзадания. В-третьих, нет исполнителя, то есть ИТ-индустрии, которая бы пришла и сказала: о, я готова за это взяться!  

ИТ-компании очень не любят связываться с государственными заказчиками.

Вот видите — вы сами дали ответ. Из трёх необходимых элементов ИТ-страны один — исполнитель — говорит: не-не, я в этом участвовать на буду. Тогда откуда у нас возьмётся ИТ-страна? Конечно, это не вина айтишников: так происходит, потому что нет единой позиции этих трёх сторон. Поэтому я и говорю: давайте вместе соберёмся и выработаем единый взгляд на ИТ-страну.

Министерство цифровой экономики для этого нужно?

Не знаю, я категорический противник всех министерств. Есть примеры других стран, где многое сделано, — давайте посмотрим, как у них. В Эстонии есть министерство цифровой экономики? Давайте сделаем как в Эстонии или почти так же. Вы меня спрашиваете о тактических задачах, а я говорю о стратегии.

Опишите состояние белорусского ИТ в конце вашего первого президентского срока: страна-сервис, как Эстония (электронное правительство и гражданство, всё в онлайне), стартап- и R&D-хаб, как Израиль (большая государственная поддержка «права на ошибку» и прокачка предпринимательского духа), или какой-то свой путь?

Страна — не мотоцикл и не велосипед, которые могут развернуться в одно мгновение. Революционных действий предпринять за пять лет невозможно. Будет большим достижением, если за это время мы выработаем общее понимание, насколько глубоко ИТ должно проникать в нашу экономику и что мы можем потянуть.

Я не знаю возможностей белорусского стартап-движения — будет ли модель как в Израиле или как в Эстонии. Вопрос сродни тому, будут ли белорусы через пять лет разговаривать на белорусском языке. Это долгий процесс, но за пять лет точно можно встать на правильную дорогу — сформировать техзадание на трансформацию.

Основная задача нового человека на посту президента — чётко показать, куда мы идём, начать движение и получить первые результаты, и вот тогда народ оценит, нравится ему это направление или нет. Если страна его примет, тогда, может, продлят полномочия ещё на пять лет, и в эти следующие пять лет можно показывать результат. Если не примет, надо собирать портфельчик и топать.

Понятно, вы уже думаете о втором сроке.

Ха-ха, нет, я не думаю о втором сроке, я рассуждаю о вариантах развития событий. Я пришёл сюда не для карьерного роста — меня мой карьерный рост вполне устраивает.


Анонимные анкеты на jobs.dev.by — быстрый простой способ быть на виду у белорусских ИТ-компаний и не пропустить интересное предложение.
Заполнить анкету.

Помогаете devby = помогаете ИТ-комьюнити.

Засапортить сейчас.

Читайте также
Belka Games уволила сотрудников в Беларуси, России и Литве
Belka Games уволила сотрудников в Беларуси, России и Литве
Belka Games уволила сотрудников в Беларуси, России и Литве
22 комментария
Российская «Леста» стала 100%-м собственником «Гейм Стрим»
Российская «Леста» стала 100%-м собственником «Гейм Стрим»
Российская «Леста» стала 100%-м собственником «Гейм Стрим»
VK заплатил около $4 млн за беларусского разработчика мобильных игр
VK заплатил около $4 млн за беларусского разработчика мобильных игр
VK заплатил около $4 млн за беларусского разработчика мобильных игр
В DEIP из-за обвала курса от $1,1 млн осталось $350K, зарплаты не платят. CEO разбирает, как так вышло
В DEIP из-за обвала курса от $1,1 млн осталось $350K, зарплаты не платят. CEO разбирает, как так вышло
В DEIP из-за обвала курса от $1,1 млн осталось $350K, зарплаты не платят. CEO разбирает, как так вышло
Блокчейн-стартап DEIP больше двух месяцев не платит зарплату сотрудникам. Об этом dev.by рассказали несколько человек из компании: «официальная причина — стартап неправильно распорядился финансовыми ресурсами и денег нет. Подробностей не знаем». Сотрудникам сообщили, что топ-менеджмент ищет дополнительный капитал для погашения задолженности и дальнейшего развития. Но часть команды уже ищет новую работу.Мы также поговорили с СЕО DEIP Алексом Шкором — он рассказал, из-за чего у стартапа возникли сложности, как команда пыталась их решать и что собирается делать дальше. «Хочу поделиться опытом, чтобы на нём смогли научиться другие фаундеры, которые хотят идти в web3», — говорит Алекс. Ниже — подробный разбор.
7 комментариев

Хотите сообщить важную новость? Пишите в Telegram-бот

Главные события и полезные ссылки в нашем Telegram-канале

Обсуждение
Комментируйте без ограничений

Релоцировались? Теперь вы можете комментировать без верификации аккаунта.

Sasha Pushkin
Sasha Pushkin
2

....вспоминаю и становится грустно. А ведь сегодня все могло быть по-другому!

Anonymous
Anonymous
-1

Ну это только от людей зависело как оно могло быть. Их же спрашивали на нескольких интервью, что вы будите делать, когда вас посадят/разгонят -- ответ был в стиле 'я верю в закон, не хочу отвечать за других, всем лайк, шер, пис, шарик, жвачка'.