Красавец-сисадмин сходил на 50 собесов. Отучили от пиджака. Оффера нет
Пару лет назад, когда началась пандемия и почти все айтишники забыли, что такое офис, Евгений Самуйлович продолжил ходить на работу. Женя — сисадмин в больнице, а в прошлом программист на МАЗе. Но хочет в настоящее ИТ.
Евгений откликнулся, когда мы искали айтишников-участников конкурсов красоты, чтобы поговорить о влиянии внешности на карьеру (на конкурсе «Мистер БНТУ 2016» он победил в номинации «Харизма через край»).
Но его история оказалось сложнее — здесь и больница, и МАЗ, и десятки собеседований за два года при попытке войти в ИТ. На одном из которых Жене посоветовали не носить пиджак, потому что «так уже никто не ходит». Внешность пока никак не упрощает для него вход в ИТ, даже с учётом технического бэкграунда.
— Я учился в БНТУ на факультете информационных технологий и робототехники. Был программистом на МАЗе, а потом знакомый, который работал сисадмином в МКДЦ [Минском клиническом консультативно-диагностическом центре], увольнялся и предложил пойти на его место. Там обещали зарплату повыше и работать было легче. А несколько месяцев назад перешел в «девятку» [девятую больницу].
Они находятся рядом. Отличие в том, что в «девятке» сисадмин обслуживает 4-5 зданий, а в МКДЦ было только одно. Он работает с железом, серверами, занимается настройкой сети и всем, что касается хостинга.
— Самое сложное и нелюбимое в работе — это старые системы. В Минске мало где остались ХP-шки, но мне порой приходится работать с ними. А любимое — все, что связано с клаудами.
Особых отличий в работе с медиками и заводчанами Женя не заметил.
— Но есть доктора очень вежливые, эрудированные. Заходишь в кабинет, а он начинает диалог с разговора о чем-то высоком. Поначалу мне очень нравилось общаться с такими докторами. Многие медсестры, например, уже бабушки — и им сложно что-то объяснить о компьютере.
«Сисадмин в больнице получает 1300 рублей»
Почти все друзья Евгения работают в ИТ. Поддерживают его, сбрасывают вакансии.
— Я в первую очередь рассматривал бы различия с позиции «государственная/негосударственная работа». На гос — платят зарплату в рублях, в частных компаниях она привязана к доллару и явно выше. Сисадмин в больнице получает 1300 рублей. Вроде немного, но нормально. Это фиксированная сумма, которая не зависит ни от каких показателей. Плюс на госпредприятии нет проектов, связанных с новыми технологиями, клаудами. Мне кажется, это основные отличия, из-за которых и выбираешь новое место, чтобы развиваться.
Пандемия особо не изменила работу в больнице для сисадмина, говорит Женя.
— Я как ходил на работу, так и хожу. Иногда больно слышать, что все друзья-программисты перешли на удаленку, а я все еще хожу. Хотя и не болел долгое время ковидом, когда все вокруг слегли.
«Некоторые ищут джуна, а собеседуют как на мидла»
За последние пару лет у Жени было около 50 собесов. Ходил на разные позиции — SQL-девелопер, девопс, сисадмин.
— На собеседованиях чаще всего были отказы. Думаю, не хватает каких-то знаний. Я обычно хожу на джуна, а некоторые компании ищут джуна, а собеседуют на мидла. В одной из компаний мне сказали: «Вот, подучи это, курсы, ролики в ютубе, даем тебе два месяца». Два раза уже так связывались и говорили: «Еще это подучи». В EPAM сказали проходить курсы.
Если назвать одну эмоцию о собеседованиях — бесит. Потому что многие компании растягивают на два-три этапа: сначала рекрутер, потом еще кто-то, а потом ты два месяца обучаешься. Когда есть работа, тяжеловато отпрашиваться несколько раз, приезжать, а на последнем этапе услышать «вы не тянете».
Сейчас, кроме работы, Женя ходит на курсы EPAM — учится на девопса. Считает, что это поможет ему попасть в ИТ.
— Здесь, кстати, я ощущаю соперничество. Нас на курсах 60 человек, и я вижу, что некоторые ребята сильнее меня, а с ними придется соперничать где-нибудь на вакансии. Понимаю, что будет сложно.
«Не причешусь на собеседование — пускай меня лучше умным посчитают»
В чем пойти на собеседование, Женя продумывает заранее. Долго носил пиджак. А потом на одном из собесов ему неожиданно сказали, что так уже не ходят.
— Небольшая компания, что-то связанное с сервисной автоматизацией. Посмотрел отзывы — вроде неплохая. Пришел на собеседование в пиджаке, привык, не просто ж так покупал. Я, кстати, когда работал на МАЗе и приходил на работу в пиджаке, начальница понимала, что сегодня иду на собеседование.
… Общаемся о скиллах, а потом резко девушка, которая собеседовала, говорит: «А вы знаете, в пиджаках уже не ходят на собеседования? Видите, как мы одеты?» Мне как-то прискорбно было это слышать. Зачем было это говорить? Вроде как про техническое разговаривали. После этого понял, что надо поспокойнее одеваться — что-то среднее между официальным и неофициальным.
После этого случая Женя стал задумываться о том, какую одежду выбрать, когда идешь на собеседование.
— Видишь, кто тебя чаще собеседует, и подбираешь уже. Обычно это мужчины в теле, со щеками, в байке. Не знаю, почему так, может, это связано с сисадминством? Они в байках, поэтому зачем тебе наряжаться в пиджак. И выбираешь тоже что-то соответствующее.
На одну из работ, считает Женя, его взяли из-за внешности.
— В студенческие годы у меня была история, когда собеседовала девушка и я чувствовал, что прошел тупо из-за внешности. Побеседовали, девушки поулыбались, ты им понравишься. Когда тебя собеседуют дяди, это может сыграть в минус. Потому что бессознательно проводится параллель красивый/умный. Между красивым и умным ты явно выберешь умного, который будет выполнять работу и закрывать задачи. Иногда думаю: не причешусь на собеседование — пускай меня лучше умным посчитают.
Читать на dev.by