Что ждёт команду Easybrain и почему шведов не испугали политические риски

Юрий Гурский: «Сейчас в играх горячее время»

Отвечая на вопрос о значении сделки для рядовых сотрудников, Гурский отметил, что обычно условия работы в публичной компании лучше, там могут быть программы мотивации через RSU (Restricted Stock Units — акции, которые обещают выпустить в пользу сотрудников при выполнении определённых условий. — Прим. dev.by) или опционы, а публичность компании дает большую ликвидность.

Кирилл Голуб: «Как видим, рынок не находит в сделке никакого риска»

О (не)случайности успеха

В Беларуси за последние десять лет сформировался удивительно мощный кластер компаний-разработчиков и издателей игр. Конечно, эта история заметно старше: например, ещё в 2001 году мой старый товарищ Олег Роговенко (совладелец и CEO компании Awem Games) начинал с коллегами-энтузиастами делать игры (когда мы с компаньонами выбрали разработку веб-сайтов на заказ). Но до эры мобильных телефонов и мобильных платежей разработка небольших и относительно несложных игр (которые мы сейчас называем казуальными) не могла принести авторам сколько-нибудь заметного успеха. Ребята-игроделы взяли реванш, когда каждый житель планеты начал проводить «в телефоне» по несколько часов в день и одним нажатием отдавать свои деньги издателям игр.

Геймдев при этом — удел энтузиастов. Да, случается, что первый случайный успех приходит в самом начале, но серьёзный результат зарабатывается только опытом. На примерах последних лет — Belka, Say Games, Melsoft и вот теперь Easybrain — это особенно хорошо видно.

Что приобретает покупатель в такой сделке? Юридически — активы (интеллектуальные права), будущий денежный поток и команду. Фактически — энергию основателей, отлаженную машину по созданию продукта (те процессы, с помощью которых из группы энтузиастов была создана профессиональная команда) и возможность дальнейшего эффективного расширения этой команды.

Чем примечательна сделка

Сделка Embracer Group и Easybrain примечательна и необычна тем, что педантичные шведы сразу сделали её основные параметры доступными широкой публике. Параметры сделки — классические для M&A, хоть в учебник их помещай. Из необычного, пожалуй, только ожидаемый двухкратный рост рентабельности по EBIT: c 16% до 33%. Для компании с «core focus on advertising-based puzzle and logic games» это означает фантастически успешную работу команды User Acquisition.

Из публичной информации следует, что вся немаленькая команда Easybrain станет частью шведского холдинга, то есть с высокой вероятностью будет сохранён минский офис. Положительная реакция фондового рынка — рост котировки акций Embracer Group AB на +16% за вчерашнюю торговую сессию — показывает, что рынок только приветствует сделку с таким активом.

Несмотря на, казалось бы, высокие белорусские риски.

Дело в том, что нам с вами не известна объективная степень «белорусскости» актива. А оценка рисков — ВСЕГДА субъективна и применима только к конкретной паре объект/субъект.

Плюс с точки зрения рынка и в том, что Easybrain куплена не на внешние привлечённые деньги, а приобретена посредством слияния с выпуском дополнительных акций: «…is paid in newly issued Embracer B shares». Это очень хорошо.

И ещё немного о рисках

Раз шведы покупают энергию и энтузиазм белорусов в разгар депрессии, значит, верят в них? И не боятся, что те будут выгорать на плохих новостях и внезапно отлучаться на сутки? Получается, разговоры о том, что о нормальных инвестициях можно забыть, не подтверждаются жизнью?

Шведы верят в эту машину по созданию казуальных игр. Если такой элемент этой машины, как «сотрудники в белорусском офисе», не вызывает у них сомнений — значит, да, не боятся.

Но здесь — не инвестиция в рост, здесь — M&A, сделка по поглощению. Есть отличительные нюансы.

Отсутствие сомнений удивляет? Может быть, есть какие-то стандартные подушки безопасности в таких случаях, к примеру, релокейт?

А вот таких деталей мы не знаем. В любой сделке такого масштаба есть раздел управления рисками: все риски оцениваются, ранжируются и по каждому предлагается способ этот риск снизить до приемлемого уровня (или способ не дать риску стать критически большим).

Но нам с вами этот раздел, увы, не покажут.

Ещё важно помнить, что сделки такого масштаба не делаются за месяц или за квартал: обычно подводка к сделке — это не менее полугода и примерно столько же — сама работа над сделкой. Но тот факт, что она не отменена (как не отменена была и сделка с Melsoft), говорит о том, что риски оказались приемлемы для покупателей.

О последствиях для белорусской команды и +600 млн прибыли

Как такая сделка может сказаться на условиях работы белорусской команды? Что обычно получают (или теряют) рядовые сотрудники?

Во-первых, хотелось бы верить, что у сотрудников (не рядовых, но у менеджмента) есть хорошие опционы и они смогут эти опционы реализовать.

Во-вторых, я предполагаю, что белорусский офис может быть расширен. Мы не можем знать о реальных планах корпорации Embracer Group — но, например, американский холдинг, купивший два года назад нашу компанию Aheadworks, значительно расширил штат сотрудников в Беларуси.

В-третьих, любое слияние с западной компанией очень много привносит в культуру и рабочие процессы компании белорусской: в мире глобального бизнеса нет ничего хуже вынужденной изоляции.

Значит, и всю Easybrain неминуемо ждёт развитие?

Вероятно, да, раз шведы закладывают +600 миллионов прибыли (EBIT) в следующие шесть лет.

К этому финансовому показателю привязана выплата дополнительных 125 млн долларов. Насколько достижимой кажется планка?

Если прибыль за 2019 год — 18 млн, а за 2020 год ожидается 70 млн — то при таких темпах роста +600 млн прибыли за следующие шесть лет могут быть вполне реальны.