С 9.00 до 18.00 Тимофей Авилин руководит командой автоматизаторов в минском офисе EPAM, а в свободное время в Академии наук помогает ученым-этнографам разрабатывать геоинформационную базу записей о русалках, оборотнях и вызывании дождя. Также он автор уникальной в мире книги по этноастрономии и, кроме того, возрождает белорусский городской романс начала прошлого столетия. Мы поговорили с Тимофеем о народной культуре и о том, как на нее могут повлиять представители ИТ-культуры.
— Что такое этноастрономия?
— Это наука, которая исследует такую область традиционных знаний, как названия небесных тел. Например, мы знаем Большую и Малую Медведицу, Млечный Путь, а белорусы называют их «Вялікі» и «Маленькі Воз», «Птушыная дарога». Над книгой «Этноастрономия» начал работать 12 лет назад, когда учился в Белгосуниверситете на специальности «Ядерная физика», затем поступил в Европейский гуманитарный университет на «Охрану и интерпретацию культурного наследия». Знания, которые представлены в книге, собраны из разных источников: записей фольклористов прошлых столетий, рассказов людей из разных уголков Беларуси, куда езжу в экспедиции вот уже десять лет.
Сейчас нужно постараться, чтобы записать такие истории, как, например, легенда о Большой Медведице, т.к. людей, знающих такие истории, с каждым годом становится все меньше и меньше. Так вот, легенда гласит, что в созвездии есть маленькая звезда — собачка, привязанная веревкой; и когда она перегрызет эту веревку, наступит конец света. А вот моим друзьям из Академии наук очень повезло. В прошлом году они записали интересную легенду о происхождении Млечного Пути. Когда создавалась Вселенная, Бог запретил Черту пить молоко. Черт, конечно, ослушался. Подошел к мужику, который доил корову, и выменял у него кувшин с молоком на бутылку самагонки. Бог заметил это и стал преследовать Черта, а пока тот убегал, молоко выплескивалось из кувшина. Дорожка, которая тянулась за Чертом, — и есть Млечный Путь.
— Для чего может быть полезна такая информация?
— В частности, она позволяет сделать выводы о генезисе народа. К примеру, белорусское название «Сито» для созвездия Плеяд доказывает, что белорусская нация сформировалась в том числе на основании балтского этноса. Чтобы говорить о подобных результатах, нужно было собрать большое количество записей (народные названия созвездий в различных регионах Беларуси), сформировать из них базу данных и уже затем составить карты. На них изображено, с какой частотой и в каком регионе Беларуси встречаются те или иные народные названия астрономических объектов.
Моей задачей было не выпустить энциклопедию для ученых, а, скорее, создать научно-популярную книгу и дать возможность всем желающим использовать этот материал в любой творческой форме — живописи, гравюрах, сказках, мультипликации. Кстати, недавно узнал от художников-мультипликаторов, что 1 секунда работы стоит сейчас от 50 до 100 долларов — лично мне это не по карману. Хотя книгу, тиражом в 500 экземпляров, издавал полностью за свой счет. А поскольку издательство срывало сроки, это стоило еще и нервов. В итоге, получилось красивое собрание данных с минимальным научным анализом, но точными ссылками на источники и соответствующую литературу.
— В Академии наук ты сейчас работаешь над атласом по фольклорным мотивам. Что это за проект?
— Идея создать такой атлас появилась лет 50 назад, но тогда компьютеры еще не были столь популярны. Атласы 1980-90-х гг. делали вручную, на одну карту уходило до нескольких суток. Теперь же такие карты можно делать десятками в час. Для нас, айтишников, этот процесс кажется простым, а ученые, которые занимаются классической гуманитарной наукой, могут даже не подозревать о такой возможности. Это хороший тренд — когда сотрудники ИТ-компаний помогают ученым разрабатывать научные проекты. К примеру, в Академии наук сейчас занимаюсь программой в области геоинформационных систем — разработкой базы записей о русалках, оборотнях, вызывании дождя, на основе которой будет создаваться атлас. Записи берутся из книг, картотек, то есть это кропотливая работа с огромным количеством данных.
Узнал любопытные народные легенды, к примеру, о том, откуда берутся дети. Помимо самой распространенной версии об аисте, есть представления, что их находят в навозе или среди мусора, ведь неприятный запах отпугивает нечистую силу. Реже встречается скандинавский миф о том, что дети рождаются из-под мышки.
Белорусская мифология разрушает и все обычные представления о русалках. Это красивые девушки не обязательно с хвостом, а иногда — старые женщины со стеклянной или каменной грудью. Не поверите, есть русалки даже в образе птиц или обезьян. Они могут жить в лесу, в поле во ржи, в воде.
— Помимо этноастрономии и мифологии, ты занимаешься музыкой. Как появилась такое увлечение?
— Давно заметил, что в белорусскоязычной среде не хватает текстов и музыки в стиле раннего Высоцкого или «Одесского цикла» Розенбаума. Чего-нибудь про «вредоносные элементы», но не такого, как «На нарах», а более тонкого и романтичного. Что я сделал? В архивах нашел тексты периода 20-30 гг. прошлого века. Это записи фольклорно-этнографических экспедиций 1950-70 гг. Затем написал мелодии и исполнил их в нарочито-примитивной форме. Неподготовленному слушателю даже может показаться, что это записи того времени.
Основная идея песен — жизнь человека за решеткой, его последние мысли перед смертельным наказанием. Герой этих песен не бандит, а метающийся борец: во времена репрессий под раздачу попадали все, независимо от политической позиции. К примеру, в те времена в вильнюсской тюрьме в Лукишках сидело много белорусской интеллигенции. Название моего проекта — «Белорусский городской романс 20-30 гг. XX ст.» — используется на 4 языках, которые были в то время государственными в Беларуси — белорусском, польском, русском и идиш.
— То есть исполняешь блатняк?
— Если бы я раскручивал эти песни, нужно было бы сказать: «Смотрите, это бандитский белорусский блатняк». Массовой публике не интересно вникать в суть, проще взять то, что лежит на поверхности, и думать, что им досталась белая рыбка, хотя она красная. Скорее, это романсы. Есть у меня и свои песни — что-то среднее между роком и блюзом, но руки пока не доходят сформировать отдельный альбом, потому что здесь еще предстоит поработать с формами, ритмами и качеством записи.
— В EPAM ты руководишь командой специалистов по автоматизированному тестированию. Как это по сравнению этноастрономией, мифами и романсами?
— Мне повезло, так как у меня наполовину художественный и наполовину технический склад ума. Нравится решать нестандартные задачи, которые в EPAM всегда можно найти при желании. Поэтому говорить, что все сложно и скучно — неправильно. Любая сложная, в том числе жизненная, задача дает импульс развиваться. Если человек гуманитарий, то, как правило, он интересуется коммуникацией, словом, любит читать, а значит, ясно и структурированно может излагать мысли и более эффективно взаимодействовать с командой и заказчиками.
Недавно участвовал в конференции для автоматизаторов, на которой говорили о том, что и так известно уже лет 5. Мне кажется, причина в низком общем уровне специалистов в области автоматизированного тестирования. Если автоматизатор видит в себе тестировщика, но не разработчика — это говорит о том, что уровень профессионализма при росте общего количестве непрофессионалов снижается. Поэтому человек должен понимать, что ему необходимо знать и уметь, чтобы находиться на своем месте.
Релоцировались? Теперь вы можете комментировать без верификации аккаунта.