Денис Камышев переехал из Мозыря в Украину, где познакомился с экс-соучредителем «Одноклассников», позже став его компаньоном в новом проекте со штаб-квартирой в Латвии — Lokalise. В интервью dev.by белорус рассказал о студенческой дружбе с кибернетиками, о «золотых» С++ разработчиках и о том, как локализовать продукт при выходе на новые рынки.
Кибернетики, которые любили Кипелова и Linux
Я как-то сразу был настроен на учёбу в Киеве. Мы с братом поступили в КНУ имени Тараса Шевченко. Пол-общаги были кибернетиками, мы часто зависали в компьютерные игры (это была первопричина появления внутренней сети в общежитии), вместе тусили, в ночные клубы и бары ходили. Все прям до одного балдели от «Арии» и Кипелова. «Киберы» всегда первыми доставали киноновинки (в то время интернет был редкостью), и тогда у них в комнатах собирались «кинозалы» с пивом. Плюс кибернетики заражали всех толкиенизмом и гаджетоманией.
Кибера частенько проводили меня тайком на свой факультет (на нашем компьютеры были слабенькие), у них техника была крутая и интернет «летал», можно было нормально поработать. Правда, они тогда уже не особо любили Windows, приходилось учиться на Linux. Кстати, тогда все машины собирали вручную, выкупали запчасти друг у друга или на радиорынке. Это было серьёзным увлечением — разогнать комп.
Сперва киберов не особо жаловали — у них был свой мирок, поэтому о них зарождались разные мифы. Но к выпуску, помню, многие уже вышли из своих «коконов», в особенности те, кто начал зарабатывать — скажем, сдавал в аренду компьютер. Оплату брали, кто едой, кто деньгами, а кто и пивом. Ещё курсы для чайников проводили. Это сейчас смешным кажется, но тогда и в Word мало кто шарил, а человек с принтером был полубогом и неплохо зарабатывал на печати курсовых и дипломов.
Как богатели студенты: лапша «Мивина» осталась в прошлом
Как-то один парень из кибернетиков вернулся из США и начал учить всех зарабатывать на импортном трафике, даже контору организовал. Те, кто вошёл в дело, немалые деньги поднимали — вермишель быстрого приготовления «Мивина» осталась в прошлом. Вообще ребята, которые работали на С и С++, тогда были очень востребованы. Западные компании активно искали именно такие кадры, платили в долларах и нехило для студентов. Некоторые ребята к пятому курсу покупали машины и переезжали в арендованные квартиры в центре Киева, а часть — по разным программам за рубеж. Практически все из той генерации стали успешны, со многими и сейчас поддерживаю связь.
Я тоже пробовал изучать несколько языков. Как говорится, любой компьютерный язык можно выучить, было бы желание. Но в основном я тогда увлекался другим: менеджментом событий, организовывал праздники, занимался брейк-дансом, был ведущим — и мне это было по кайфу. После университета я сразу пошёл работать в PR-агентство, где за 6 лет вырос до директора. Сейчас у меня собственная, вместе с партнёром Дарьей Сухенко, PR-фирма. У команды множество специализаций, а вот мой профиль — это ИT.
Знакомство с «Одноклассниками» и чувак, который продал Viber
В начале 2012 года MEGOGO искал PR-консультанта, и после нескольких тестовых заданий на эту роль взяли меня. Через некоторое время, тогда уже экс-руководитель видеосервиса Пётр Антропов (он же и ex-соучредитель «Одноклассников») предложил мне поучаствовать в другом проекте — Roamer. Как-то этот сервис надо было перевести на 8 языков, включая арабский и иврит. Однако не один из сервисов локализаций не устраивал, тогда основатели проекта решили написать собственное решение, которое в итоге переросло в целую платформу — отдельный проект Lokalise.
Сперва всё делалось на энтузиазме. Постепенно времени и ресурсов он стал требовать всё больше и больше, основатели предложили мне стать их компаньоном. Сейчас учредителями компании являются два латвийца и один уроженец Беларуси. Регулярно на этой почве проскакивают забавные моменты во время переговоров. Например, раз родился в Мозыре, может подсобишь со скидкой на бензин? Или во время общения ссылаются на новости в Беларуси, «у вас там на родине чувак Viber продал».
Сейчас у нас в команде 9 человек и ещё 3-4 на аутсорсе. Стремимся как можно дольше оставаться небольшой компанией, потому что в этом есть ряд преимуществ. Продукт, над которым мы работаем, решает проблему локализации мобильных и веб-проектов с единоразовым или постоянным процессом копирайта и перевода.
Из функций есть отладочный Live Edit для мобильных платформ, где вживую виден контекст перевода, а также SDK для iOS и Android, которые мгновенно обновляют текстовые элементы интерфейса на устройствах пользователей, минуя App Store и Google Play, есть API, CLI, мультиплатформенность и пр. Белорусская локализация тоже есть, вот только спрос, к сожалению, практически отсутствует.
Для сайтов-визиток такая автоматизация не нужна, а вот для более сложных сервисов, особенно мобильных приложений и игр, незаменима. Для open-source проектов сервис бесплатен. С января Lokalise вырос в 10 раз, сам себя окупает и, без ложной скромности, наиболее продвинут технически на рынке локализации.
Трудности перевода: «свинья рубила котлеты»
Локализация — это огромные возможности для развития на глобальном рынке. При локализации нужно учитывать многие факторы и особенности языков и регионов, чтобы не вышло а-ля «Курица, взорвавшая мёд соуса» или «Свинья рубила котлеты».
Так, азиатское мировоззрение и современный уклад сильно отличаются не только от европейского, но и на региональном уровне. Азия многогранна. В Индии 2 тысячи диалектов и более 400 языков. Поэтому есть смысл не обобщать одним хинди или, куда проще, английским перевод продукта. И это только языки, а есть ведь ещё влияние вероисповеданий и исторически сложившихся факторов. Индонезия и Малайзия вроде как мусульманские страны, но и там влиятелен буддизм. И это тоже нужно понимать, чтобы не попасть впросак. Это не католиков с православными перепутать.
Та же Латинская Америка на первый взгляд однотипная, но и там есть существенные различия, связанные со многими факторами. Например, со смешением местного населения с европейцами, африканскими и азиатскими народами. Как результат — появилась так называемая креольская культура. Креольский язык признан самостоятельным на той же Арубе, Суринаме или Гаити, но прикол в том, что креольский язык везде разный. Есть креольский на основе португальского, английского и даже французского. Так же и культура. Аргентина является одним из лакомых рынков региона, а ведь кроме испанской, на неё повлияли итальянская и немецкая культуры. И это всё стоит учитывать при локализации.
Не лишним будет разобраться в экономике страны. Бывает, что стоимость продукта следует адаптировать под местные условия, чтобы он стал востребован, даже уступив в марже. Юридические аспекты тоже важны. Нельзя выйти на рынок, не понимая, как вы будете выглядеть в законодательном поле.
Конечно, многое ещё зависит и от продукта. К примеру, если он ориентирован на детскую аудиторию, нужно понимать, чем дети в данном регионе живут, что для них актуально, как устроена система образования, поискать информацию о том, готовы ли их родители тратить деньги на ту ценность, что вы предлагаете.
Можно самому потратить время на изучение истории, традиций, обычаев, быта и современной жизни региона, а можно подобрать «нейтив спикера», профессионального переводчика или консультанта из необходимого региона. В том числе и через платформы локализации вроде нашей.
Беларусь в хвосте приоритетов
В Латвии, где мы сейчас находимся, нет опыта стартапов, выросших из армейских взводов (как в Израиле), и в ближайшее время не появится. По сравнению с Израилем, Латвия — это «периферия», хотя и со своими жемчужинами. Сейчас в регионе особенно заметны латвиийские финтех-проекты, они в лидерах на рынках Испании и даже Южной Африки.
На хайпе вокруг блокчейна тоже у многих есть желание проехаться. Среди крупнейших латвийских сделок можно выделить Ask.fm, игру «2048» (местные ребята успели выпустить её на Android раньше других), «Одноклассники».
В нашем проекте исторически так сложилось, что юрлицо зарегистрировано на родине и в США. А так могли бы вполне обойтись только латвийским гражданством.
Закон поддержки предпринимательства не особо работает, но и без него на стартапы льются европейские деньги в виде кредитов и инвестиций. Работников тоже набирают отовсюду. Тот же латвийский офис Accenture переманивает к себе сотрудников со всего бывшего СССР.
Латвийских предпринимателей не особо интересует розничный белорусский рынок, он у них где-то в хвосте приоритетов (уровень жизни и трат белорусов невысок). А вот проекты в Беларуси — это другой разговор. MSQRD и AIMatter показали, что Беларусь просто какой-то конвейер по AR/MR проектам. Инвестору всё равно, где рождаются идеи: он инвестирует в людей, способных её реализовать. И в этом плане Беларусь привлекает.
Фото: Денис Камышев
Релоцировались? Теперь вы можете комментировать без верификации аккаунта.