Джун зарабатывает меньше уборщика. Как живут программисты в Иране, который 40 лет под санкциями

«Уборщик в Иране зарабатывает 7-8 млн туманов. Джуны — 5 млн»

Мехди, Software Engineer.

— Я начал программировать в 14-15 лет, а затем в старшей школе «влюбился» в физику. Но после 2-3 лет изучения физики я понял, что меня больше интересует философия (я думаю о физике как о комбинации философии и математики). Так или иначе, я начал программировать профессионально, и теперь я этому рад.

Иран — бедная страна со слабой экономикой, поэтому производств здесь не так и много. Большинство предприятий занимаются не производством, а просто посредничеством (например, заказ еды в интернете, такие приложения, как Uber, интернет-магазины и т. д.). Таким образом, в Иране каждый день разрабатывается множество приложений и веб-сайтов, потому что это единственная надежда людей заработать денег (и большинство из них терпит неудачу).

Это объясняет растущее количество кодеров (не софтвер). В результате средняя зарплата программистов довольно низкая. Например, уборщик в Иране зарабатывает 7-8 миллионов туманов, а большинство джуниор программистов — около 5 миллионов туманов*.

Я лично зарабатываю около 20 миллионов (больше 700 долларов), что по мнению людей считается довольно высокой зарплатой. Но вы ничего не сможете сделать с такими деньгами, знаете ли.

Я работаю в крупной холдинговой компании, которая занимается разработкой веб-сайтов. В настоящее время я — Frontend Lead. Санкции действительно плохо сказываются на моей профессии. Меня очень интересуют AWS, GC и множество других инфраструктур и веб-сайтов, которые помогают мне совершенствоваться в моей карьере (Amazon закрыл доступ к своим сервисам в Иране в 2019-м — прим. dev.by). У нас даже нет доступа к кредитным картам (Иран в 2012-м отключили от SWIFT). Так что у нас не может быть YouTube, Spotify и так далее. Только если вы не заплатите большую сумму и не найдёте взломанный аккаунт.

Почти все иностранные компании отказываются с вами работать, как только узнают, что вы из Ирана. Но очень редко бывает, что у вас есть контакт или что-то, что поможет вам обойти санкции.

Да, верно, у нас есть аналоги Netflix и Youtube, но в основном иранские сервисы используют люди с низким уровнем образования, или бедные, или религиозные. Лично я, например, смотрю YouTube каждый день часами, используя VPN.

Помогает ли правительство программистам? Правительству просто всё равно на программистов, если они не делают что-то, что приносит пользу правительству.

Поверьте мне, КАЖДЫЙ иранец хочет покинуть Иран, и почти все мы сделаем это при первой возможности. Но, как вы знаете, это не просто и не дёшево. Большинство моих друзей из университета уехали. И я уверен, что поступлю так же, как только смогу.

«На ИТ больше влияет миграция, а не сами санкции»

Ила, Machine Learning Engineer.

— Почему я решила стать айтишником, а не, например, учёным? Я хотела быть практичной. Из-за санкций у нас плохая ситуация с фундаментальными науками, и лучше не становится. Трудно получить хорошо оплачиваемую работу. А программирование здесь очень хорошо оплачивается.

Бывало ли, что заказчики отказывались с нами работать только потому, что мы из Ирана? Да, мноооооого раз, они могут даже не ответить, поэтому со временем мы научились строить всё самостоятельно.

Теперь у нас есть доступ к Github (в 2019-м GitHub запретил доступ к репозиторию для разработчиков из Ирана, ограничения сняли в 2021-м — прим. dev.by). Что касается AWS и Google Cloud, то у нас есть собственное облако, только прошу его не называть. У нас нет доступа к Slack, вместо этого мы используем Element — сами и бесплатно. Приложение можно без проблем скачать в Play Market, но не в AppStore. Для iPhone мы используем PWA.

Да, все здесь думали о миграции, и это супер просто сделать. Очень много моих друзей сейчас учатся в лучших университетах или работают в лучших компаниях по всему миру. Но что касается меня, то я не собираюсь мигрировать, потому что здесь я могу многое сделать и на многое повлиять.

Я объясню. Когда вы находитесь в стране со стабильной экономикой и прочим, там очень много позиций, но и много людей. А значит, ваш доступ будет минимальным, способность принимать решения — минимальной. Как и право на ошибку. Но здесь, в Иране, вы станете настоящим героем. Вы идёте вперёд, что-то меняете и влияете на миллионы людей, которые, скажем, заказывают поездки каждый день в вашем сервисе. Разве это не лучше?

Важный фактор, который мог бы изменить нашу ситуацию — удалённые рабочие места за границей. Но работодатели из других стран просят нас переехать, чтобы работать. Я бы хотела, чтобы мы могли сотрудничать хотя бы с теми странами, которые тоже сейчас находятся под санкциями, как Иран.

Жильё в Тегеране очень дорогое, поэтому, думаю, я никогда не смогу купить дом здесь на свою зарплату. Есть и плюсы. Благодаря коронавирусу наша работа стала полностью удалённой. Мы стали работать намного лучше. Поэтому даже сейчас остаёмся на удалёнке. Так люди могут переехать в более дешёвые города и купить дом там, что я и собираюсь сделать в будущем.

Не буду называть свою зарплату, но senior developer в Иране может заработать тысячу долларов. В эквиваленте на нашу местную валюту это нормальная зарплата для жизни. 

— Вы когда-нибудь сталкивались ли с мнением коллег-мужчин о том, что женщине не место в ИT?

— Что? Нет!!! Я помню только одного человека в университете, который мог бы сказать такое, но больше никогда такого не слышала. 

«Google не возьмёт на стажировку даже лучших специалистов»

Эрфан, Software Engineer

— В моём детстве санкции были не такими серьёзными, как сейчас, и едва ли влияли на жизнь обычного человека. Например, водитель грузовика, такой, как мой отец, с минимальной зарплатой, мог себе позволить покупать компьютеры, мобильные телефоны и прочую аппаратуру, пользоваться совершенно новыми технологиями, которые могут вдохновить юный ум. Сначала играешь на компьютере, а потом, когда надоедает, начинаешь крутить винтики и болтики (улыбается).

Я решил стать программистом из финансовых соображений. Сейчас, после 8 лет опыта, моя зарплата в 5 раз выше минимальной по стране (минимальная зарплата в Иране в 2022 году составила 215 долларов). Но у меня нет чистого дохода, который был у моего отца (я имею в виду свободные деньги, которые человек или семья могут тратить на всё что угодно, поскольку в них нет необходимости).

Сейчас ведутся разговоры о запрете инстаграма и других соцсетей, но многие, в том числе и я, считают, что это приведёт к тому, что лишь немногие с согласия правительства будут иметь доступ к интернету.

Да, я раньше работал с западными компаниями, и вы прямо сейчас можете найти их объявления об удалённом найме на разных сайтах, но, конечно, не с тем уровнем зарплат, что платят в зарубежных странах (жители Ирана не могут пользоваться Upwork — прим. dev.by).

Думал ли я об эмиграции? Да, это образ мышления многих молодых людей. Но даже внутри страны этому есть препятствия, например, два года обязательной военной службы, которые нужны, чтобы правительство выдало вам загранпаспорт.

— Есть ли у вас налоговые льготы для ИТ-сферы? Например, я слышала про Pardis Technology Park* — даёт ли членство там налоговые послабления?

— Не совсем. Так, Pardis — это компания с хорошими связями, которую поддерживает правительство. Подобных примеров много. Иранскому правительству нужно сделать иранскую реплику иностранного ПО, которое пользуется спросом у людей. Например, ПО для навигации. Нужна команда. Поэтому они нашли такие места как Pardis.

Компания должна соответствовать определённым критериям, чтобы квалифицироваться как стартап. И даже если она признаётся стартапом, возникают другие сложности. 

Налоговые льготы и другие льготы, о которых вы слышали, скорее медиатрюк, чем помощь молодым предпринимателям.

Место солидарности беларусского ИТ-комьюнити

Далучайся!