Чтобы подогреть энтузиазм и веру в белорусскую ИТ-индустрию, к мантре «EPAM_WARGAMING_VIBER», которую повторяют наши СМИ, вполне можно добавить ещё один элемент — APALON. Второй месяц подряд APALON фигурирует в десятке самых крутых компаний, выпускающих мобильные приложения для iOS (по количеству загрузок). Соседи по топу — Google, Facebook, Apple, Microsoft и азиатские монстры Alibaba Group, Baidu и Tencent. Не очень мелкая приятность.
Также фактически одной из первых среди белорусских мобильных разработчиков APALON прервала негласный обет молчания, который, казалось, дали все представители этого сегмента, и вышла на свет — стала активно принимать участие в конференциях, обучающих семинарах, вести популярный блог и вообще всячески не стесняться. Мы надеемся, что примеру APALON последуют другие компании. А пока они размышляют над этим, публикуем неформальный сказ из уст самих «апалоновцев» — Дмитрия Подлипского, Егора Куновского, Александра Карповича и Ирины Вишневской — про начала начал, аустсорсинг и продукты, iOS и Andriod, секреты хорошего мобильного приложения и невероятную женщину-легенду Михайловну.
И почему Microsoft мешает сам Microsoft
С самого начала и до 91
Слева направо: Дмитрий Подлипский, Александр Карпович, Егор Куновский
Как все начиналось?
Егор: Все посмотрели на Егора. Я на самом деле не знаю, как компания возникла, хотя работаю тут семь лет. Когда я сюда пришёл, в Apalon было 20 человек, и мы занимались аутсорсом. С тех пор сотрудников стало больше, что-то около 80…
Ирина: 91.
Егор: Начиналось всё с аутсорса и веба, в какой-то момент к вебу добавились игрушки, затем к игрушкам добавились мобильные приложения. А потом с мобильными приложениями стало настолько всё хорошо, что всему остальному пришлось уйти.
Ломать себя с аутсорса на продукты пришлось?
Егор: Я не уверен, что у нас эта парадигма [аутсорсинговая] на самом деле была. В компанию я пришёл копирайтером и через какое-то время попал в отдел продаж. И в отделе продаж можно получить задание от заказчика, переложить его отдельно в разработочку, что-то по дороге объяснить, получить оценку от разработки и отдать обратно готовое. А можно иначе подойти к вопросу. Приходит заказчик, ты видишь, что-то, что он хочет, не работает. В том же аутсорсе, в той же работе с заказчиком можно из любой идеи, с которой заказчик пришёл, сделать не точь-в-точь, а то, что будет работать, что вернёт инвестицию. И тогда заказчик придёт к нам за следующим продуктом завтра. Вопрос аутсорса-неаутсорса — это не то, где проходит граница. Граница проходит в самой инициативе, никто не мешает иметь инициативу, работая в аутсорсе. Видимо, у нас так сложилось, что эта инициатива всегда была. Нечего было ломать.
Александр: Скорее ситуация бывает такая, что приходят к нам новые люди из аутсорса, и им эту инициативу нужно прививать.
Егор: Ломать приходится… нам не столько нужно было перестраивать всю компанию, сколько новых людей, которые приходят из аутсорса. Приходится вливаться, нас уже вон сколько — 90…
Ирина: …один.
Егор Куновский
iOS vs Android
Егор: Исторически сложилось, что iOS — наша основная платформа. На ней есть и устройство, и магазин, и пользователи, которые готовы покупать. Да, похожие вещи были еще в 90-х у всяких мелких японских производителей и Nokia, но там присутствовала чехарда из большого количества устройств. Первую массовую платформу с единым устройством предложил Apple с iPhone. Мы туда пришли, как только она появилась, а все остальные платформы стали подтягивать позже.
Александр: То есть в нашем случае возврат инвестиций с «эппловской» платформы больше, и опыта у нас больше.
Егор: Яблочнику будет важнее, чтобы приложение просто работало, а человеку с андроидом будет важнее что-то до себя донастроить, и эту возможность он предпочтёт какому-то функционалу. И в пределах возможностей системы мы это предлагаем. Мы выпускаем часть приложений для андроида, например, для Kindle Fire, и ожидания пользователей Kindle Fire очень похожи на то, что будет ждать пользователь iPad. Когда мы пришли в Play на все возможные андроидные устройства, то получили несколько неожиданных сюрпризов от того, что пользователи ждут чего-то другого. Сейчас мы вроде уже всё это знаем заранее. Те же самые виджеты в андроиде. Мне, например, казалось, что в случае условного приложения с будильником виджет уже не настолько важен, потому что у человека уже стоит какой-то виджет с часами, уже и так в статус баре у него есть часы, мне казалось, ну зачем тебе этот виджет. Оказалось, что нет, очень даже нужен.
Наверное, самая заметная штука — в Google Play гораздо меньше пользователей, готовых заплатить, но при этом им проще расстаться с большей суммой.
Александр: Мы баловались разными способами монетизации и по большей части остановились на монетизации через рекламу. При этой модели принципиальной разницы я не наблюдаю между пользователями различных платформ, хотя, конечно, пользователи iOS платят больше.
О разработке под Windows Phone
Дмитрий Подлипский
Егор: Я не могу себе представить ситуацию, что мы можем куда-нибудь опоздать. Мы не полностью игнорируем винфон. У меня всегда с собой кроме айфона устройство на андроиде и винфон. Какую-то часть времени я с этим устройством провожу, примерно представляю, во что нам станет начать эту разработку и что будет нужно, а что нет. Для того, чтобы стартовать процесс разработки под винфон, нам понадобится пара недель. Просто время ещё не пришло. После появления андроида я купил телефон с этой системой и проходил с ним полтора года. И спустя полтора года пришло-таки время андроидом заняться.
Больше риска не в том, чтобы куда-то опоздать, а в том, чтобы начать слишком рано. Оно может не вырасти и никогда не вырастет. Например, была попытка перезапустить Blackberry. Мы попробовали перевыпустить туда одно из приложений только потому, что нужно было всего лишь пересобрать андроид. Выпустили, а сама платформа как появилась, так и пропопала.
Александр: Дело же не только в девелопменте, выпуск под дополнительные платформы — дополнительная работа для продуктового отдела и маркетинга. Мы должны изучить все правила платформы, менеджеры должны разбираться с аудиторией, нагрузка ляжет на всю компанию.
Егор: Это не то, что выпустил приложение — и забыл. Ты можешь нигде это не декларировать, но выпущенное приложение означает, что ты подписался по крайней мере год пользователей поддерживать. То есть выпуск приложения — это не три дня работы. Это год работы, возможно, всего лишь по несколько минут в неделю, но всё равно год.
Нам писать под винфон ничего не мешает. Microsoft мешает сам Microsoft, покупка Skype, например. Есть страны типа Беларуси, где телефоны покупают за полную стоимость, а есть страны, огромные рынки, типа Северной Америки, где продажа телефонов субсдируется операторами. И операторы уже решают, какой телефон купят пользователи. Покупка Microsoft скайпа означала, что массовой поддержки операторами не будет. Поэтому успех винфона в таких странах в ближайшее время невозможен. Skype своими бесплатными звонками отъедает долю прибыли у операторов, им невыгодно продвигать что-то со скайпом. С другой стороны, доля доходов от данных растёт. И пока она не вырастет настолько, что звонки станут не важны, всемирного успеха винфона не будет. Но это не значит, что до этого времени винфон не перейдет ту границу, с которой мы начнем с ним работать.
Это mobile, детка!
Александр: У нас проблемы довольно быстро решаются, мы их не растягиваем. Если кто медленно решает — тот в каком-то другом месте находится. Например, у нас есть внутренняя система рекламы. И когда вышла седьмая «ось», то это отразилось на её работе с устройствами, мы начали получать алерты о том, что у нас резко снизились показы нашей рекламы. Решали в стандартном порядке: сразу собрали команду, которая работает с системой, нашли проблему и сделали «костылями» решение в тот же день. Вот и всё. И потом с ближайшим апдейтом закрыли его на нормальном уровне. Время реакции должно быть в пределах суток, потому что на том конце миллионы пользователей.
Ирина: Все в одном офисе, и все решения, все какие-то обсуждения проходят на месте, принимаются быстро. Не нужно собирать команду по всему миру, не нужно ждать писем от заказчика, которые он может писать трое суток. Все собрались в одном помещении и всё решили. Это, наверное, один из больших плюсов.
А с пользователями как общаетесь?
Егор: Если сравнивать с игровыми приложениями, то взаимодействия с пользователями подозрительно мало. Неоднократно собеседовал людей, которые работали в игровых компаниях со сравнимой аудиторией, там, конечно, им приходится очень много общаться. Нам гораздо меньше. Хотя бывает. Например, у нас в погодном приложении есть анимация, и люди писали, что у них от неё кружится голова, штормит, и они не могут её выключить. Просили дать такую возможность. Люди писали на протяжении нескольких месяцев: «с каждым апдейтом надеюсь, чёрт, что вы выключили анимацию, а вы так и не сделали это». По итогу для таких людей, конечно, выключили.
В чем сила «железок», брат?
Егор: У меня чёткое ощущение, что мобильная разработка выходит за экраны телефонов. Речь уже идёт о связи устройств — компьютеров, планшетов, смартфонов, часов и очков. Это уже разработка для всего, чем человек пользуется, и всё подходит к тому, что специальные скиллы для следующего поколения носимых устройств будут не нужны. Люди с тем же скиллсетом, что у них есть сейчас, смогут писать для чего угодно. Если сейчас это отдельные ниши, то скоро границы исчезнут, а если не исчезнут, то смажутся, и всё начнет работать как единый организм. «Железки» становятся настолько сильными, что не нужна отдельная разработка под разные вещи, и один код сможет работать везде.
Александр: Грубо говоря, часы потянут язык программирования высокого уровня, такой же, как и телефоны. И не понадобится отдельный язык и, соответственно, программист для этого.
Хорошее приложение
Александр Карпович
Александр: Большое количество контента — не ключевой фактор успешного приложения. Хорошее приложение должно выполнять стоящую перед ним задачу. Это единственное, что от него нужно. Если это погода, значит, оно должно показывать правильный прогноз. И удобно. Если это будильник, то он должен тебя будить и быть удобным. Его нужно легко и быстро завести и проснуться потом от него. И так далее. Приложение, которое выполняет свою задачу. Верно, Егор?
Егор: Хорошее приложение и нужное APALON приложение — это немножко разные истории. Приведу пример. Я в своё время занимался музыкой. Мне было бы интересно сделать синтезатор для айпада. Но синтезатор для айпада, хотя он может стоить условно 20 баксов и приносить нам заметные деньги, это не то, чем будет заниматься APALON, потому что это всё-таки нишевая штука, для очень узкой группы людей. APALON занимается вещами, которые могут хотя бы в теории быть нужны каждому. Или если не нужны, то хотя бы интересны. Каждый, кто пользуется телефоном, может таким приложением воспользоваться. Погода на телефоне может быть интересна как маленькому ребенку, так и человеку настолько взрослому, насколько здоровье позволяет мобильным телефоном пользоваться. Для APALON самый главный критерий — это пригодность для всех. У каждой успешной компании должна быть специализация. Наша — приложения для массового потребителя. Не должны быть нужны особые знания и умения, чтобы пользоваться этим приложением. Какие-то темы, специфичные для маленького рынка конкретной страны или узконаправленные, скорее всего будут нами пропущены, так как наши существующие пользователи не смогут им воспользоваться.
Но в любом правиле есть исключения. У нас есть дополнительное погодное приложение с радаром, которое для всего мира бессмысленно, так как не везде есть радарное покрытие. Но оно нужно американскому рынку, а это самый большой рынок. Так что исключение можно сделать, если речь идет о специфических американских или японских вещах, где рынок сравним со всем остальным миром. Так мы делаем вещи, которые нужны всем и каждому.
А какое приложение вы бы сделали для Беларуси?
Егор: Я бы добился, наконец, от местного гидрометеоцентра набора данных (уже несколько раз общался), чтобы он у нас таки появился в Weather Live.
Александр: Мне нравится концепт вызова такси с телефона и кажется, он у нас ещё не доработан. Там большое поле для совершенствования. Хотя это приложение писал друг моего знакомого, поэтому не надо это публиковать, а то еще обидится (смеется).
Дмитрий: Можно какое-то приложение, которое привлечёт больше туристов в нашу страну.
А для себя лично?
Александр: Синтезатор… :)
Егор: На самом деле синтезатор — это просто хорошая история. Думаю, приложения на самом деле уже все есть. Мне, возможно, не хватает каких-то игр, которые были в детстве до мобилок. Пока до них не добрались.
Александр: Кажется, уже почти до всех добрались. Даже волка, собирающего яйца в корзину, можно скачать.
Егор: Вот эта вот штука достаточно близкая. Были ещё автоматы с леталками и стрелялками. Вот такие бы сделать.
Александр: Такие раритетные игрушки залетают в самые мировые топы, хоть и ненадолго, так что можем рассмотреть.
Домик, в котором живет Михайловна
Архивное фото: Тот самый дворик. Слева на качельках Егор Куновский, справа -– Петр Скоромный (соучередитель)
Егор: Прошлый офис был на Богдановича — отдельный домик в центре города. Мы там провели несколько лет, и только то ли на второй, то ли на третий год до нас дошло, что у нас же есть свой дворик! Можно летом устроить шашлыки.
Ирина: Это до нас дошло за полтора года до отъезда. В этом домике было очень душевно, и легенд с тем домиком связано много. Расскажем про Михайловну или нет?
Все: Рассказывай.
Ирина: Домик нашим арендодателем был практически полностью выкуплен за исключением одной квартиры, за которую её хозяйка попросила абсолютно нереальные деньги. В итоге решили, что пусть остаётся. В итоге она практически жила в нашем офисе, работая у нас уборщицей. Строила всех сотрудников, начиная от директоров и заканчивая самым молодым «джуном». Легендарная женщина. С её подачи во дворе нашего офиса, вокруг которого не было ни одного ребенка, появилась детская площадка с качельками, которой мы сами активно пользовались.
Любимое офисное развлечение: Покер.
Призы: от руководства, чаще всего виски.
Лучше всех играет по мнению Егора, Дмитрия и Ирины: Александр.
Мнение Александра: победители ротируются.
Retention Rate
Ирина Вишневская
Егор: У нас как-то так сложилось, что люди, уходящие из компании по любым причинам, очень с большой вероятностью возвращаются. А некоторые возвращаются не раз и не два.
Ирина: На самом деле процент возвратов очень большой, у нас много людей, которые работают в компании второй или третий раз.
Егор: Уже каждому уходящему: «Через сколько тебя ждать обратно?»
Была ещё такая история. Во времена аутсорса большая часть времени уходила на приложения для клиентов, и первые попытки сделать продукты выглядели так: а вот у нас есть незанятые ресурсы, давайте человека займем и сделаем что-то своё. И первые заметные успехи компании были сделаны программистом, с которым никто из клиентов работать не хотел, настолько «джуном» они его считали. Таким образом он был полностью свободен. И в итоге именно с ним были сделаны продукты, которые развернули компанию в продуктовую сторону и позволили от аутсорса вообще отказаться. Он до сих пор у нас работает и хорошо себя чувствует. Если вам не везет с каким-то работодателем, то, возможно, просто работодатель неправильный.
Ирина: Мы не боимся брать людей, которые не вписываются в общепринятые рамки, и они вполне себе успешно у нас работают. Помню, пришёл к нам человек на собеседование и сказал, я готов писать код сутками, готов работать, главное — посадите меня в темный угол и не заставляйте ни с кем общаться, не допускайте до меня клиентов и прочее. И он проработал в компании достаточно долго и очень успешно при том, что у него были ужасные отзывы и рекомендации из других компаний. Мы не боимся каких-то особенностей.
Вы понимаете, под чем вы сейчас подписались?
Александр: Теперь у тебя попросят освящённый компьютер и опахало.
Ирина: А это у меня уже просили!
Релоцировались? Теперь вы можете комментировать без верификации аккаунта.