Продолжение нашей беседы с Андреем Владимировым о wetware, нейрохимии и принципах улучшения работы головного мозга.
Перед прочтением рекомендуем ознакомиться с первой частью нашей беседы (где изложена базовая теория и методы) для понимания сегодняшней центральной темы — человеческих страхов и фобий перед ноотропами и психостимуляторами, объективные риски от их использования, инерционность и косность нашего мышления. Также мы немного поговорим о любителях натурпродуктов и эволюции человека, попутно обсудим опасность обычной косметики, дабы завершить все попыткой нащупать ту самую «естественность» в эру информационных технологий и больших данных, за которую так справедливо ратуют многие консервативные читатели.
Продолжаем ускорять свои влажные сети (wetware)
— Андрей, в обсуждении темы стимуляторов проскакивает постоянное опасение, что, дескать, ноотропы — опасны. Наши люди пока психологически не готовы к их приему: «Мозг лучше не трогать, от греха подальше».
— Физические упражнения тоже опасны — можно что-нибудь растянуть, разбить или даже сломать. Надо внимательно смотреть на соотношение риск/польза для каждого конкретного соединения. Скажем, никотин скорее ноотроп, чем нет, но начинать курить я никому не предлагаю.
А ложные обобщения, уважаемые читатели, опасны ещё в большей степени.
«Голова — предмет темный. Исследованию не подлежит» ©. Земский доктор в «Формуле Любви», безусловно, милейший персонаж, но со времен, показанных в фильме, минуло более двух веков, и знаем мы об этом «темном предмете» сейчас гораздо больше, хотя, конечно, и далеко не всё.
Иначе говоря, да — пока мы знаем далеко не все, но уже очень-очень много. В любом случае, волков бояться — в лес не ходить.
— Мне все-таки кажется, что здесь мы сталкиваемся в какими-то национальными импринтами. Например, почему мы потребляем генно-модифицированную пищу (может, в меньшей степени, чем европейцы и американцы) или подносим по сто раз в день сотовый телефон, который фигачит нехилым модулированным электроизлучением, к своему виску, но при этом опасаемся съесть какое-то вещество, действие которого уже хорошо известно не первый десяток лет? Какова природа этого избирательного человеческого страха?
— О составе пищи или чистоте воды многие просто не задумываются. Пить и есть надо, есть ГМО обычно дешевле. Мобильник в наше время также относится к категории «надо».
Или взять, например, косметику, которая тоже относится к (социальной) категории «надо», хотя ученые уже давно бьют тревогу, что она чрезвычайно опасна. Обратите внимание, что из-за давления различных движений по защите животных современные косметические средства, выпускаемые в Европе, даже не проходят соответствующее тестирование на мышах, крысах и т. д. (в отличие от тех же ноотропов, где тестирование всегда очень и очень серьезное), но при этом наши столь консервативные дамы просто обожают французскую косметику. Такие известные компании как Chanel, Dior, Procter & Gamble и др. вообще посылают всех отказываются сообщать о компонентах своей косметической продукции, что просто немыслимо в отношении обсуждаемых нами медицинских препаратов! И не обольщайтесь наружным употреблением — через кожу многое всасывается, а через слизистые и подавно (причем, что еще хуже, сразу в большой круг кровообращения, минуя печень).
Буквально недавно Pepsi заявила о добровольном прекращении использования клеток абортированных младенцев в своих напитках (речь идет о вкусовом усилителе HEK-293 — клеточной линии, получаемой из почек остатков человеческого эмбриона), хотя остальные ведущие производители напитков продолжают делать это молча. Эти примеры в отношении «безопасных повседневных продуктов» можно продолжать просто бесконечно…
Но, несмотря на все это, большинство людей считают давно исследуемые и жестко контролируемые ноотропы «достаточно опасными» и к категории «надо» их не относят, хотя к употреблению дополнительного белка и аминокислот, креатина и т. д. при большой физической нагрузке у спортсменов относятся уже абсолютно нормально. Даже к употреблению стероидов у культуристов, с их известными побочными эффектами (которые, опять же, на порядки хуже, чем у любых известных мне ноотропов!), относятся более-менее приемлемо: мол, человек сам сделал выбор, что ему важнее. Как будто между тренировкой физической и тренировкой умственной на достаточно высоком уровне абстракции есть принципиальная разница, и общие законы физиологии обходят мозг стороной.
— Есть ли примеры того, что «случается с людьми», которые регулярно принимают подобные препараты? Ведь люди отчаянно защищают в данном случае самое святое, что у них есть — свое самосознание, или душу, если хотите. Или это просто инерция мышления (стереотип) менее образованных слоев населения?
— Это даже скорее не страхи, а предубеждения или даже предрассудки.
Ко вторым относится представление о том, что сознание нематериально, духовно, и посему нам не стоит никак в его деятельность вмешиваться. Это картезианский или даже манихейский дуализм, которому, ИМХО, не место в ХХІ веке. Нейротеология область очень интересная, с которой я не понаслышке знаком, но за рамки данной беседы явно выходящая. Здесь же только скажу, что вне зависипогомости от наличия или отсутствия души, если разрушить или подавить область мозга Х, исчезнет и соответствующая ей функция сознания Y — делайте выводы сами.
В наше время это легко проверить, не прибегая к методам д-ра Менгеле и без вреда для испытуемого: нужную область мозга можно временно (на время стимуляции) «вырубить» с помощью низкочастотного (менее 5 Гц) переменного магнитного поля индукцией порядка 1 Тесла. Этот метод широко используется, резолюция при использовании «восьмерочки» (катушка Гельмгольца в форме цифры 8) достигает примерно 2 см площади поверхности мозга. С его помощью уже получено много любопытных результатов.
Также к предрассудкам я отнес бы и все вариации на тему «ах, это так неестественно». Спешу сообщить свежую новость: образ жизни человека «неестественен» как минимум со времен первых городов-государств в долине Тигра и Ефрата и прединастических царств вдоль Нила. Истинным поборникам «естественного образа жизни» рекомендую вооружиться дубинами и вернуться в пещеры: продолжительность жизни будет в среднем 30 лет, и к этим 30-ти зубов уже почти наверняка не останется. А считающим, что «любая синтетика вредна», просто напоминаю, что официально самыми сильными ядами на этой планете пока считаются ботулинические нейротоксины, — стопроцентный натурпродукт (это и о популярном ныне ботоксе).
Впрочем, не думаю, что вышеуказанные примеры «инерции мышления менее образованных слоев населения» характерны для программистов и админов. Тем не менее, проблема «естественности» на самом деле глубже, чем кажется, но с неожиданного ракурса.
— Предлагаю осторожно, чтобы никого не вспугнуть, зайти с этого «неожиданного ракурса». Тем более, как я понимаю, речь пойдет об суперактуальной ныне проблеме «Больших Данных».
— Несколько лет назад я придумал новый термин, который неожиданно стал популярным: «информационное ожирение».
Какова одна из основных причин обычного ожирения? Она очень проста. Человек эволюционно не приспособлен тратить так мало калорий на получение такого их количества. Тысячелетия люди должны были затратить на добывание пищи примерно столько же энергии, сколько они получали от ее употребления, и только за последнюю сотню-другую лет для значительных категорий народа появилась возможность получать то же или большее количество калорий не сходя с места, и то далеко не во всех странах и не для всех. Еще позже появились продукты быстрого питания. С точки зрения эволюционной биологии этот период — ничто, и результат — на талии.
А теперь сравниваем количество информации, которое должны были ежедневно обрабатывать наши предки лет сто назад, и количество информации, которое обрабатывает ежедневно современный ИТ-шник, инженер, ученый и прочее. Не знаю, делал ли кто подобные подсчеты в байтах, но даже на глаз разница феноменальна — сравните количество и пропускную способность каналов получения информации сейчас и 100 лет назад.
Человеческий мозг все тот же — как я и упомянул выше, для эволюционной биологии время, прошедшее с момента появления первых компьютеров — наночастица в ее песочных часах. При этом, эквивалентом пресловутого джанка, продуктов быстрого питания, можно считать информационный шум, обрушивающийся со всех сторон в виде рекламы, пропаганды, никому на самом деле не нужных подробностей чьих-то жизней и т. д., а если в силу специфики работы в подобном шуме человеку надо находить и вычленять нужные паттерны, нагрузка в связи с его обработкой взлетает до небес.
Похоже на «бомбардировку» калориями из предыдущего примера, к которой у нас тоже не было времени эволюционно приспособиться? В старые времена до источника информации часто тоже надо было дойти, и не от кровати до рабочего стола, а до библиотеки или архива на другом конце города, а потом обратно, соответственно и ритм жизни был иной.
В результате постоянное напряжение, хронический стресс, нарушения режима сна. А когда человек регулярно чувствует, что не справляется с потоком (и в придачу находится под давлением работодателя, коллег, социума), постепенно развивается пресловутая «выученная беспомощность», ведущая к депрессивным состояниям и используемая лабораторно для моделирования депрессии на крысах. Подобные вещи и их последствия я и назвал «информационным ожирением». Как и с обычным ожирением в некоторых частях света, если от него страдает большинство, это уже как бы и не отклонение — просто купите размер побольше.
Всё это ставит вопрос о пресловутой «психологической норме».
3-го ноября прошлого года я читал лекцию о ноотропах местным лондонским футуристам/трансгуманистам. В начале я попросил поднять руки всем, кто считает себя полностью псих (олог)ически здоровыми, без неврозов, фобий, легкой депрессии и т. д. Рук было не так уж и много. Затем попросил опустить руки тем из поднявших, кто страдает от бессонницы и невысыпания. Затем тем, кто регулярно испытывает стресс, хроническое переутомление, и беспокойство/дискомфорт из-за этого. В конечном итоге осталось 6 поднятых рук. В зале было 132 человека. Вот та «естественная норма» в мегаполисе, которую мы якобы ни в коем случае не должны нарушать с помощью искусственной интервенции тех же ноотропов. Которые обычно обладают стрессопротекторными и актопротекторными свойствами, не говоря уже о слабых анксиолитиках с ноотропным компонентом действия. И кто возразит, что в этом контексте применение ноотропов у условно «здоровых» не является терапевтическим? И более интересный вопрос: не является ли оно профилактическим, потенциально устраняя причины не только будущих неврозов, пограничных состояний, нервных срывов и т. д., но и идущей за ними как следствие соматики? А также профилактическим по отношению к возрастным изменениям мозга, которые начинают проявляться уже в среднем возрасте, около сорока?
Что касается того, что происходит с людьми, которые регулярно принимают ноотропы — знаю достаточное их количество и ничего страшного с ними не произошло. В том числе и со мной, пользующемуся пирацетамом и Ко при очень интенсивной интеллектуальной нагрузке уже без малого 23 года.
—Хорошо, прочитав всю эту замечательную логическую подводку, разогретый текстом читатель может решить, что мы на пару «толкаем» некий химический продукт, и сейчас последует фаза кульминации. И хотя это не так, давайте не будем его разочаровывать. Поэтому сделаем обзорный ответ для наиболее типичной ситуации: перед человеком стоит задача в короткие недельные сроки показать свою пиковую производительность, сдать, например, серию экзаменов по GMAT или пройти кучу собеседований, для чего ему нужна безопасная психостимуляция, чтобы воспарить своим блестящим интеллектом над окружающей серой повседневностью…
Что из веществ на данный момент доступно обычному человеку для подобного «бытового разгона»? И на этот раз никакой теории, ладно?
— О теории и механизмах мы уже кратко поговорили раньше.
Проблема здесь в сроках: если использовать обычный пирацетам (ноотропил, луцетам), который наиболее безопасен и доступен, даже в достаточно высокой дозе, например 2,4 и более грамма в день, не факт, что в течение недели ощутимый полезный эффект наступит у всех. Однако есть интересный момент — я давно заметил (и не только на себе), что долговременный прием пирацетама (курс на 2—3 месяца) сенситизирует к нему. И в дальнейшем, даже через длительное (месяцы) время после этого курса эффект наступает уже после первой-второй дозы.
Есть и еще одно интересное наблюдение — чем выше нагрузка, тем быстрее и сильнее проявляется эффект. Прамирацетам, анирацетам и т. д. являются аналогами пирацетама, разница между ними только в дозировке. Все сказанное о пирацетаме будет относиться и к ним. Более новые отечественные ноотропы, такие как фентропил и ноопепт, подействуют быстрее — они явно обладают и психостимулирующей компонентой действия. Как по мне, так даже и слишком, но есть немало людей, отзывающихся о них весьма позитивно.
Семакс работает достаточно быстро, хотя я бы давал дня 3 на разгон для развития полноценного эффекта. Можно попробовать и саму глутаминовую кислоту: хотя о ее проникновении через гематоэнцефалический барьер ведутся длительные споры, по крайней мере в моем опыте психостимулирующий разгоняющий эффект явно есть.
И тут мы подходим к сочетанию «безопасных» психостимуляторов и ноотропов.
Полностью безопасным психостимулятором я могу назвать разве что пантокрин. Часто им с этой целью пользовался. Считается таковым и модафинил. В авральных ситуациях модафинил вполне пригоден к употреблению, но это должен быть реальный аврал: сутки без сна и т. д.
Есть еще такая интересная группа соединений как эрготропы, которые увеличивают выносливость: как физическую, так и умственную. Они как раз разрабатывались для подобных ситуаций. Идеальным эрготропом, ИМХО, является отечественный бемитил. Но я даже не уверен насчет его доступности сейчас. Пантокрин также обладает эрготропным действием. Ко всему перечисленому можно добавлять энцефабол и вазодилятаторы вроде кавинтона.
Есть ещё один важный момент. Аврал часто связан с беспокойством, тревогой, стрессом. Устранение таковых может быть чуть ли не более полезным, чем собственно стимуляция процессов, отвечающих за обучение и запоминание. Иногда важно быть спокойным как слон, чтобы принять единственно правильное решение посреди бушующей вокруг бури.
Парадоксально, но в таких случаях имеет смысл использовать агонисты нейротрансмиттера, имеющего противоположную глутамату роль — ГАМК (гамма-аминомасляной кислоты), вместе с ноотропами. Подчеркиваю, речь здесь идет не о бензодиазепинах, а о слабых агонистах, таких как афобазол, пикамилон, возможно, фенибут. В советское время их даже относили к ноотропам.
Общая идея такого подхода/сочетания такова:
— ампакины etc. — усиление уровня несущего сигнала;
— слабые агонисты ГАМК — уменьшение уровня окружающего шума.
Но здесь нужно подбирать наиболее сильную комбинацию уже строго индивидуально. Что касается меня лично, я чрезвычайно успешно использовал подобное сочетание: ноотропил + пикамилон.
Анонс последней части
В последней части, окончании этого длинного интервью, мы поговорим о стимуляции работы мозга исключительно немедикаментозными способами, — специально для консерваторов из глубинки, горячих поклонников всего натурального, зеленого и естественного. Кроме того, мы расскажем о новейших прорывных разработках на основе электро- и световой стимуляции работы мозга, которые эффективнее своих химических аналогов. Например, обсудим невероятные эффекты лазерной назальной (в нос) подсветки и т. п. вещи, которые пока малоизвестны в широких кругах, но через 5—10 лет будут использоваться уже повсеместно.
Релоцировались? Теперь вы можете комментировать без верификации аккаунта.