Евгений — веб-разработчик в небольшой ИT-компании, работает удалённо. Написал в dev.by с просьбой помочь найти велосипед. 26 октября Евгений узнал, что силовики разгоняют людей у ПВТ, схватил аптечку и поехал туда на велике. Его задержали. Велосипед остался на тропинке в лесу (от Купревича 1/3 в сторону Шугаева).
Евгений — веб-разработчик в небольшой ИT-компании, работает удалённо. Написал в dev.by с просьбой помочь найти велосипед. 26 октября Евгений узнал, что силовики разгоняют людей у ПВТ, схватил аптечку и поехал туда на велике. Его задержали. Велосипед остался на тропинке в лесу (от Купревича 1/3 в сторону Шугаева).
На колёсах 28 дюймов, рама серого цвета с надписью белой краской «BERGAMONТ».
Резина Schwalbe Smart Sam. Чёрный багажник, чёрные щитки, два фонарика спереди. Подрамная сумка для инструментов грязно-зелёного цвета ↓
— В обед я стараюсь прокатиться на велосипеде — это положительно сказывается на продуктивности. 26 октября собирался традиционно прокатиться по Уручью, но появилась информация, что на ПВТ разгон, применяют оружие. Я тут же схватил аптечку и помчался туда. Когда приехал, силовики уезжали, раненых не было, в цепи у флагштоков оставалось около 30 человек.
На велике в формат цепи я не особо вписывался, отошёл метров на 50, оценить обстановку. Буквально минут через 10 люди из цепи стали отбегать вглубь леса. Я поехал через овраг за здание по Купревича 1/3, там дальше тропинка к улице Шугаева. Разогнался с горки и увидел, что навстречу едут два тёмных микроавтобуса. Остановился. Деваться было некуда и я поехал им навстречу.
Выскочили люди в тёмной форме, сразу навели на меня оружие, с двух метров точно не промахнулись бы. Я без сопротивления сдался. Уложили на землю, руки затянули стяжкой за спиной, покрасили меня красной краской из баллончика.
Посмотрели телефон, потребовали пароль. В телефоне, кроме парочки селфи, ничего не было, даже телеграма, но это ни на что не влияло.
Привели других людей, спрашивали их о зарплате. Звучали цифры $2000, $600. У меня спрашивали только о вещах, которые они нашли в сумке для инструментов.
Было обидно так нелепо попасться, но я утешал себя тем, что оттянул часть сил на себя и не дал проехать бусам дальше по тропинке. Силовик сказал: «Велосипед тут пристегну» — с собой его не забрали.
В бусик нас погрузили около 15:00. Там я получил дубиной по голове, но весь удар взял на себя шлем — свою миссию он честно выполнил.
Отвезли по той же тропинке назад, на МКАД, перегрузили в автозак. Ехало нас там человек 25. Я, как и многие другие мужчины, всю дорогу стоял на коленях. Ноги затекли так, что не ощущались. Но нас не били. Омоновцы пытались общаться с девушками. При выходе потребовали на камеру называть свои ФИО и дату рождения.
Привезли в Октябрьский РОВД, разместили в актовом зале. Собрали у всех телефоны, начали оформлять. Процесс шёл долго. Дали позвонить родственникам только около 18 часов. Из хорошего — в РОВД получилось отмыться от краски. Я опасался, что будут проблемы из-за неё на Окрестина.
Некоторым успели передать передачи, люди щедро делились едой и вещами. Несколько сумок с едой передали волонтёры, за что им низкий поклон.
Я смог взять в ЦИП Окрестина бутылку минералки и два пакетика арахиса. Этот арахис потом вся камера как деликатес ела, по орешку.
Ещё мне досталась майка от Артёма. Всё его не найду, чтобы вернуть. Майка мне очень помогла, потому что велокостюм к долгим посиделкам без движения не располагает.
Мне и другому покрашенному человеку нарисовали по две статьи: 23.34 (митинг) и 23.4 (неповиновение). Фейковыми свидетелями были Бусел и Дрозд. Потом узнал, что у других были Кот, Сорока, Александров и Сергеев. Копии протоколов нам не выдали, хоть и обещали.
Водили к следователям на «беседу». Представиться сотрудники отказались, опасаясь попадания в «список карателей».
Поздно вечером нас отвели в камеру в РОВД, но уже минут через 20 пересадили в автозак и отправили на Окрестина. Ехали в «стакане» вчетвером.
В ЦИП приехали после отбоя. После обыска с раздеванием получили постельное бельё. Меня посадили в камеру на первом этаже. Зашли, огляделись, поняли, что спать нам негде. Камера была заполнена людьми, задержанными в воскресенье на Орловской — им всем дали по 10 суток. Поели с ними арахис, поделились новостями. Поспать так и не вышло. Холодно, батареи не грели, люто вонял туалет. Попытка помыть его жидким мылом к успеху не привела.
Во вторник после обеда меня судила знаменитая судья Живица Е. «Нет оснований не доверять свидетелям», «факт ежедневного катания в обед в этом месте не доказывает неучастие в митинге». 10 + 3 = 13 суток. Адвокат помогла только передать информацию родственникам.
Аргумент, что когда в тебя целятся из оружия, весьма сложно хватать за руки сотрудника и не повиноваться, суд проигнорировал.
В четверг рано утром, до завтрака, забрали постельное, выдали незаполненные счета на оплату питания, перевели в прогулочные дворики раздельно мужчин и женщин. Мужики были суровы, девушки на позитиве пели песни — это очень поднимало дух.
Один парень был без обуви. Максимум, чем ему могли помочь — отдали стельки, он их вложил в носки, вовнутрь. Говорят, потом кто-то дал ему тапочки.
Через несколько часов нас погрузили в 6 автозаков и повезли в Барановичи. Родственники с передачами остались на Окрестина, а мы остались без передач.
Ехали в «стаканах», по дороге пробили колесо, вся колонна стояла пока его меняли. Обгоняющие машины очень ободряли гудками.
Приехали в Барановичи уже после обеда. Всех собрали в одной камере, чтобы пустить в туалет до оформления. По моим прикидкам, часов 7 люди были без туалета.
Обыскали, оформили, выдали постельное с кружкой, расселили по камерам. У нас была десятиместная. Ужином покормили. В пятницу сводили в душ. И до вторника мы общались, пытались проводить какие-то лекции, курсы, делать что-то полезное.
Во вторник в Барановичах — праздник. День передач. Грустно было, что без книг. Оказалось, на этом настояли волонтёры, потому что книги очень долго проверяют, и остальные могли остаться без передач.
Я впервые за 8 суток вылез из своего велокостюма и почистил зубы. Шутили: «Как так, жёны одинаковые носки передали?» Потом я узнал, что носки были от волонтёров.
Поначалу каждый день водили на прогулку, но в следующий четверг всё изменилось. По слухам, назначили нового начальника ИВС и начали пытаться жестить: стучали, орали, цеплялись, перестали водить на прогулки.
В пятницу я получил книгу бандеролью — очень обрадовался. В воскресенье, когда нас оставалось только двое, нас перевели в другую камеру, чтобы человек один не сидел после моего выхода. Там было 9 человек, в том числе Дмитрий Дашкевич, который конспектировал Новый Завет.
Выпустили чётко по времени, отдали вещи и документы. Меня встречали родственники и друзья. Но в понедельник ждал ещё квест с возвратом телефона. Оказалось, его отдают только после того, как предъявишь справку об отсидке и постановление суда. Плюс нужно было оплатить содержания в изоляторе.
На работе ситуацию приняли с пониманием, нашли мою жену, поддержали. Теперь осталось только найти велосипед. Прошу помочь.
Если вы знаете, где находится велосипед Евгения, пожалуйста, свяжитесь с ним через телеграм: @HCX18L
Релоцировались? Теперь вы можете комментировать без верификации аккаунта.