В минувший вторник в Минске побывал генеральный директор украинской ИТ-академии ШАГ Дмитрий Корчевский. Кроме академии, предприниматель владеет самыми разными бизнесами — гостиницей в Киеве, строительной компанией в Праге, медицинской клиникой в Одессе, деревообрабатывающим заводом под Житомиром и др. Своим опытом он поделился с белорусскими охотниками за успехом. Dev.by же поговорил с Дмитрием о его академии — крупнейшем учебном центре, в 15 филиалах которого обучается около 14 тысяч студентов.
Карате на калькуляторах и украинская нефть
Для меня все началось в шестнадцать лет. Тогда я впервые столкнулся с программированием. Изучать его пришлось самостоятельно — с помощью программируемого калькулятора. Я увлекся. Электронных устройств тогда не было, а играть хотелось. Приходилось разбираться, как пишутся игры. Калькулятор выполнял 60 арифметических команд, и у него был стек на 9 ячеек памяти. Какое количество игр на него было придумано! Карате, гонки на парусниках, полет на луну, шашки… Правда, шахматы с 60 командами написать не получилось.
Первый компьютер — БК-0010 — появился у меня где-то через 2 года после калькулятора. Там было аж 32 килобайта памяти — можно было развернуться. Увлечение свое решил перенести в образование — выбрал самый лучший вуз, который тогда у нас готовил программистов, мехмат Одесского государственного университета. На первых годах обучения понял, что стать программистом с помощью этого вуза у меня не выйдет: учили не тому. Я вышел оттуда отличным математиком, но не программистом.
Я устроился на работу, где программировал и настраивал компьютеры. Ко мне подходили, спрашивали — сможешь написать бухгалтерскую программу? Я говорил — конечно, смогу!
На самом деле, я не имел понятия, как это делать. Шел в библиотеку, брал книги, разбирался и писал. Моими бухгалтерскими программами, кстати, пользовались еще долго после того как я оставил эту работу. Тогда я понял, что заведения, которое могло бы меня, шестнадцатилетнего, сделать программистом, попросту нет.
Так мне пришла мысль открыть академию, в которой не было бы ничего лишнего. Постарался отказаться от всех вещей, которые мне казались неприемлемыми в моем вузе. В академии мы берем только то, что требует рынок, и даем эти знания студентам.
Даже во время кризиса, когда везде был спад, никаких серьезных потерь украинские ИТ-компании не испытывали. Сейчас сфера растет — борьба идет не за клиентов, а за кадры. Все подхватили и эксплуатируют мысль, что программисты — это украинская нефть, и мы ее добываем. Чем быстрее и больше мы выпускаем специалистов — тем больше зарабатывает отрасль, тем богаче становится страна. В прошлом году по разным оценкам оборот сферы в нашей стране составил от $1 до $1,1 млрд.
Дроби на вступительных экзаменах и ИТ в каждом из нас
Мы хотим, чтобы человека после обучения у нас взяли в ИТ. Какой ты багаж получил — экономический, юридический или вообще никакого — нас не интересует. Мы просто поставили перед собой задачу — взять этого молодого человека и дать ему только то, что нужно для решения конкретной задачи. Какая парадигма образования в Украине, Беларуси и всех постсоветских странах на начальных этапах? Для кого готовит школа? Почему мы занимаемся в группах по возрасту, а не по интересам? Почему звонок, как на заводе, разделяет наши занятия? Начиная с 19 века, индустриализация требовала большого количества одинаковой рабочей силы. Задача высшего образования — индустриально-державная: большое количество заводов и фабрик требует большого количества инженеров, которые решают глобальные задачи. Кроме того, готовятся научные работники. Мы же должны готовить людей, которые вышли — и сразу влились. Они должны быть вооружены конкретными технологиями, чтобы соответствовать требованиям западных заказчиков.
Такие вступительные критерии, как знание дробей и работы программ-архиваторов, позволяют весьма условно определить действительно способных потенциальных студентов. Мы указываем приблизительные критерии, а-ля — «Вы должны уметь работать на компьютере». Ведь остальному мы учим! Когда ребенок приходит в первый класс — какие вступительные испытания ему предлагают? Он должен уметь держать в руках карандаш, быть усидчивым, способным воспринимать информацию. Школа говорит: отдайте нам ребенка, и мы сделаем из него грамотного человека. Вот и по нашему опыту обучить можно всех. Почему мы должны разделять студентов на хороших и плохих? Сколько случаев было, когда приходил очень сильно отстающий человек (приходили даже бомжи и ребята, которые гоп-стопом занимались), а мы делали из него специалиста. Можем и прогнать, конечно, но это неправильно. Шанс должен быть у каждого.
Если ты купил 50 книжек, сгрузил перед бухгалтером и говоришь «читай» — будет результат? Нет, не будет. Что нужно, чтобы из бухгалтера сделать программиста? Сначала нужно научить перестать быть бухгалтером. Во-вторых, надо заставить его думать по-другому — как программист. И только после этого можно давать технологии. Тогда происходит чудо: из бомжа получается программист. Водитель маршрутки, ассистент фокусника и ветеринар становятся людьми из ИТ. У нас, кстати, даже водопроводчики были. А директор одного из филиалов — специалист по канализациям.
Исключение как расстрел и прогульщики-спонсоры
Это большая задача — обеспечить ровное качество знаний и учебного процесса в разных городах, где большое количество разных преподавателей. Система контроля качества включает выполнение домашних работ, посещаемость, успеваемость.
Исключение — крайняя мера, как расстрел. Мы вкладываем много времени и сил, чтобы привести в чувство кандидата на исключение. Но мы не детский сад, а преподаватель — не воспитатель. У нас учебный процесс, и каждый принимает решение сам — какие предметы брать, а какие не брать. И зачем таких исключать? Это как если бы тебя выгоняли из супермаркета за то, что ты не купил там хлеб. Исключаем мы только тогда, когда человек мешает идти другим в том же темпе, когда его неуспеваемость влияет на других. Если человек не посещает занятия, мы держим его до тех пор, пока ему хочется платить деньги и не ходить. Этим он позволяет сделать цену обучения меньше для других: мы его объявляем почетным спонсором. Мы на самом деле очень любим таких людей. Но никаких претензий по качеству знаний они к нам предъявлять не могут.
Низкий входящий порог определяет готовность обучать каждого. Мы рассчитываем на массовое обучение — не штучные, индивидуальные занятия. Из-за того что оно массовое — оно недорогое, по карману каждому. В Украине самые дорогие программы стоят 100—120 евро в месяц. Это по карману даже не очень обеспеченным людям.
Черный пиар и $100 за ссылку
Сообщения на форумах о том, что в тексте неких вакансий появляется «Выпускников компьютерной академии ШАГ просьба не беспокоить» — типичный пример черного пиара. Мы внимательно мониторим эту ситуацию. В таких сообщениях всегда идет примечание — «Я где-то видел вакансию», но конкретных ссылок никогда нет. Дабы этой ситуации противодействовать, я пишу на этих форумах — «Даю $100 за ссылку на подобную вакансию и предъявление работодателя, написавшего такую фразу». Впервые это стало появляться около 7 лет назад, и с тех пор я ни разу не видел такой вакансии — соответственно, $100 никому не платил, хотя и готов.
Была популярна еще одна «фишка». На форуме писал якобы юрист о том, что, мол, все, кто пострадал от незаконных действий академии или кто не доволен качеством образования, присылайте мне данные для совместной подачи иска. Это не получило никакого развития, потому что я всегда говорю — если кто-то не доволен качеством образования, приходите ко мне и будете дальше учиться бесплатно. На протяжении 14 лет никто с подобными претензиями не пришел.
Фотографии: Александр Васюкович
Релоцировались? Теперь вы можете комментировать без верификации аккаунта.