За 5 лет крупнейшему разработчику социальных казино израильской компании Playtika удалось вырасти в 15 раз и превратиться в лидера рынка. Летом стало известно о поглощении Playtika консорциумом китайских инвесторов за $4,4 млрд. В интервью dev.by глава минского офиса компании Сергей Протасовский рассказал о предназначении белорусского представительства, больших проектах, которые доверяют отечественным разработчикам, особенностях работы с израильтянами и зарплатных вилках, а также о том, почему Playtika пять лет назад и сейчас — это «две абсолютно разные компании».

Читать далее

Другая компания: «Сложные проекты часто идут именно в Минск»

— Давайте начнём с истории минского офиса: почему четыре года назад Playtika решила открыть представительство в Беларуси?

— В 2012 году у Playtika уже были офисы в Киеве, Виннице, Тель-Авиве, позже появился и в Днепропетровске. Всё довольно просто: в Беларуси очень сильные разработчики, здесь можно собрать крутую команду, что и было сделано.

Тогда всё начиналось с 40 человек. Теперь нас 160, и мы опять расширяемся.

К слову, я люблю говорить: Playtika, куда я пришёл, и Playtika сейчас — это две абсолютно разные компании. Поэтому сейчас мы хотим поменять мнение ИТ-сообщества о Playtika. У нас другие проекты, нам нужны другие специалисты. В частности, раньше мы нанимали только QA и мобильных разработчиков, поэтому нам порой сложно найти PHP- и Java-девелоперов для сегодняшних проектов. Они думают: Playtika — это Slotomania и мобильный клиент, что я там буду делать? За нами ещё тянется тот старый «шлейф», но мы пытаемся с ним распрощаться.

— Первой компанией, которая занималась в Беларуси разработкой онлайн-казино, была Viaden, в 2011 году проданная израильскому миллиардеру Тедди Сагги. Это как-то повлияло на решение Playtika открыть офис в Минске?

— Нет, здесь нет связи. Кроме того, мы не являемся онлайн-казино, а делаем социальные игры с похожей на казино тематикой.

— В чём предназначение минского офиса, за что он отвечает и в принятии каких решений независим?

— Минский офис в структуре Playtika довольно уникален. Сложные проекты часто идут именно в Минск, потому что минская команда хорошо с ними справляется. Сегодня от нас зависят другие студии, так как мы делаем кросспроектные вещи, разрабатываем и поддерживаем собственный движок Monosyne, на котором построено множество проектов Playtika. Всё это очень серьёзная работа, и нам её доверяют.

Кроме того, обычно одна студия ведёт один проект. В нашем случае 5 продакшн-проектов и 2 внутренних.

Первым делом минский офис продолжил разработку проекта Slotomania (сегодня ему исполнилось 5 лет), который передали в Минск из Винницы.

Впоследствии мы полностью переписали его на кроссплатформенной технологии, года полтора на это ушло. Серьёзный и очень рискованный проект, сложно было выйти на все платформы и сохранить все KPI.

Только представьте: нужно переписать приложение, которому уже почти четыре года, включая все его фичи, компоненты. Только слот-машин на тот момент было уже около 100. Всё то время, которое мы тратили на разработку, основной проект продолжал расти — добавлялись фичи и контент. Требовалось догнать, обеспечить параллельную разработку, а затем элегантно заменить клиента — просто в один момент отправить в App Store (и другие маркеты) совершенно новое приложение — и более миллиона пользователей начнут его устанавливать.

Сейчас перед нами снова стоит та же задача. Технология flash умирает, написанные на ней проекты окажутся под угрозой после Нового года. Пользователю придётся подтвердить «Я согласен запустить этот контент». Для каких-то проектов это не критично. Мы же понимаем, что большая часть нашей аудитории очень далека от технологий и технических подробностей, они просто играют. Поэтому, скажем, 50 процентов пользователей просто подумает «Ой, я боюсь это нажимать» — и мы потеряем пользователей и деньги. Следовательно, все наши flash-клиенты нужно переписать на чём-то новом, не подверженном этой проблеме.

В этой технологической гонке минский офис выполняет основную роль: мы позволяем компании идти в ногу со временем и обеспечивать подушку безопасности в будущем. Сейчас мы работаем с направлениями, состоятельность которых даже не подтверждена. Но компания готова вкладывать в подобные разработки, ведь в случае успеха это решит множество проблем и позволит сохранить лидерство (а, может, и увеличить разрыв с основными конкурентами).

— Сейчас минскому офису передают очередной большой проект — на этот раз из Калифорнии.

— Это очень большая ответственность: мы забираем игру Bingo Blitz, лидера в домене bingo.

Это калифорнийский стартап из Санта-Моники, который за четыре года развился в крупную студию с высокими показателями прибыли. В 2013 году его купил Caesars Interactive, и сейчас весь проект переезжает в Минск — вести его в Калифорнии всё-таки дороже.

Нам всегда нужен был проект, который бы был полностью нашим. И теперь он у нас есть. Это разработка клиентов и сервера, бэк-офиса, а также production support 24/7.

О переезде стало известно буквально полтора месяца назад, и на него отведено чуть более двух месяцев — это очень сжатые сроки. Так что сейчас мы очень плотно работаем (часто по 10-12 часов) и интенсивно набираем людей (в Калифорнии останутся только ключевые для проекта сотрудники). Команда классная, работает на пределе возможностей.

Притирка с израильтянами: сроки всегда горят  

— Есть ли культурные особенности работы с израильтянами? В чём мы похожи, чем отличаемся?

— Есть плюсы и минусы, как и в работе с любой страной или национальностью. Плюсы, пожалуй, в том, что там очень много «наших» людей, с белорусскими, российскими, прибалтийскими корнями; у многих израильтян отсюда жёны и мужья; многие знают русский язык, культурных барьеров практически нет.

Ты никогда не знаешь, кто в Израиле говорит по-русски. Да и их английский понимать легко (в отличие от «нэйтив спикеров», тех же американцев). Работаешь вроде как с Израилем — а люди те же самые, очень близкие нам по менталитету. Всё это упрощает дело.

— Но какие-то трудности в процессе притирки всё-таки были?

— Пятница у нас более расслабленный день, нет митингов. Зато воскресенье «омрачается» тем, что у израильтян это рабочий день, нашим менеджерам приходится читать почту и отвечать на какие-то срочные письма. Хотя срочные вопросы могут возникать в любой день и время суток, воскресенье, по сути, просто требует больше участия.

От нас никто не требует работать в воскресенье, конечно. Израильтяне, напротив, не хотят, чтобы мы «перерабатывали», для этого нужна крайне веская причина. В целом же, если у нас случается что-то серьёзное, что-то упало и не работает, никого даже просить не нужно — все сами понимают, «надо значит надо». К счастью, такое происходит не часто.

Так что выходит, что пятница наполовину выходной, а воскресенье наполовину рабочий. По крайней мере, для тех, кто плотно коммуницирует с израильской стороной.

В остальном особых сложностей не заметил. Единственное, израильтянам нужно всё и сразу: сроки всегда сжатые и «горят», дедлайн всегда вчера. Иногда из-за срочных «фиксов» переделываем что-то за час до релиза, но в последнее время уходим от такой практики, улучшаем процессы, поскольку это всегда риск. Опять же, это требование нашего бизнеса, наши пользователи очень чувствительны к качеству контента и приложения в целом.

Наверное, именно поэтому множество сильных ИТ-компаний и стартапов сконцентрировано в руках израильтян: они работают на результат.

Неспящие в Тель-Авиве и Санта-Монике: где черпают силы суперэнергичные работники

— Чему стоит поучиться у израильтян, помимо принципа «дедлайн всегда вчера»?

— Они очень энергичные, иногда это просто что-то невероятное. К примеру, один человек из проекта в Санта-Монике (разница между нашими часовыми поясами — 10 часов) отрабатывает своё дневное время, потом полночи проводит с нами на митингах, а утром опять идёт на работу. Пару дней назад он приехал в Минск, с джетлагом после командировки в США. В итоге мы проработали целый день, в три-четыре часа ночи он ещё присылал какие-то письма — не спалось, и в 9 утра уже был на работе — раньше меня. Причём я бы не сказал, что он пришёл замученным и заспанным. Даже я сейчас выгляжу более уставшим, хотя поспал 7 часов, мне почему-то мало.

Я спросил его: ну ведь так невозможно работать всю жизнь, ты же устанешь! «Я чувствую за своей спиной большую команду в трёх странах, — ответил он. — Все эти люди трудятся, а мои решения влияют на их работу и жизнь. Это придаёт сил и энергии».

Если что-то случается, то весь израильский менеджмент, имеющий отношение к этому проекту, будет в Skype или BlueJeans (даже те, кто не «фиксит» проблему), понедельник это или суббота. Они очень болеют за дело.

Наверное, этому и стоит поучиться: если работать спустя рукава, пришёл и отсидел свои 8 часов, как на отсталом заводе, то ничего не добьёшься. Если нет желания работать на 150%, наверное, это просто не твоё, ты не на своём месте.

— Нередко говорят, что белорусскому ИТ стоит ориентироваться на израильскую модель развития. Как по-вашему, это реально? Или это совсем другой контекст, условия и люди?

— Там половина Тель-Авива — те же люди, что и здесь. А вот сама среда там другая. Отношение государства к ИТ-сфере, предпринимательству и сама атмосфера в Израиле способствует генерации идей, которые потом на уровне разработки реализуются в том числе здесь, в Беларуси. Нам не хватает подходящей среды, сильного менеджмента, а люди у нас способны работать в таком же режиме и с таким же успехом, вот и в нашем случае — руки-то всё равно здесь.

Управление проектами: вся Playtika переходит на Scrum, но Минск пока на паузе

— Как организована работа в минском офисе: управление проектами, взаимодействие с израильским «хэдом» и другими офисами?  

— Вся Playtika сейчас переходит на Scrum: нанимаются Scrum-мастера, всё строится по канонам правильного скрама. Минск это пока не затронуло по одной простой причине: сейчас все ресурсы направлены на то, чтобы забрать Bingo Blitz, сохранить показатели и даже улучшить. Вводить Scrum именно сейчас было бы рискованно. На других проектах мы уже понемногу начинаем, тоже будем нанимать Scrum-мастеров.

В данный момент, как и большинство компаний в Минске, мы берём что-то из Agile, но нельзя сказать, что это правильный Scrum.

У нас есть daily meetings: к примеру, в проекте Bingo мы проводим их с Израилем по видеосвязи. Команды проводят собственные внутренние «митинги», а менеджеры и лиды общаются в Skype с менеджментом из Израиля.

У нас двухнедельные спринты, в результате которых почти по всем проектам мы поставляем версии в App Store, Google Play, Windows Market, Facebook. Неделя заканчивается релизом на все платформы. Это стабильно, хотя от проекта к проекту есть небольшие отличия.

Кадры: +30 человек до конца года, но есть проблемы

— Вы упомянули, что интенсивно нанимаете людей. Какие ближайшие планы?

— У нас около 30 открытых вакансий, так что как минимум +30 человек — желательно завтра, в крайнем случае к концу года. Сегодня в команде проекта Bingo Blitz 60 человек, а должно быть 90.

Но даже в этих условиях мы не позволяем себе брать кого-то, кто не подходит нам по уровню или по личным качествам.

Что будет завтра, точно не могу сказать. Мы пока не собираемся стартовать что-то новое. Но ведь и Bingo Blitz очень неожиданно начался — просто с письма. Всё меняется очень быстро.

— Есть ли проблемы с набором высококвалифицированных кадров в Беларуси? Особенно с учётом того, что вы не пишете на ASP.NET MVC/WPF и куче готовых фреймворков, а многие вещи делаете сами (вспомнить тот же движок Monosyne).

— Проблемы есть. Найти QA всегда было просто — и сейчас просто, найти хорошего QA — уже сложнее, а вот найти хорошего PHP- и Java-специалиста очень сложно. Проводим по три интервью в день, но штук 8-10 «горящих» позиций, критичных на этапе передачи проекта, никак не получается закрыть.

Сказывается ещё и специфика наших проектов: это большая доля поддержки существующего кода. Многие разработчики хотят сесть и писать абсолютно новый продукт, а не поддерживать уже готовый и переписывать «некрасивые» куски. Да, часть нашей работы — новые разработки, но это всё равно не стартап, здесь ты не стоишь у истоков.

Однако быть частью команды, разрабатывающей приложение-лидера в своём домене, с многомиллионной аудиторией, прибылями в несколько тысяч в минуту — это серьёзный опыт. На Slotomania приходит идея новой фичи, её разрабатывают, а завтра она «взрывает» сообщество игроков, меняет правила игры в сфере онлайн-слотов.

Мы ищем и в России. К примеру, там есть flash-разработчики. Приезжают из Краснодарского края, Москвы, Питера. Здесь с ними сложнее: кто-то переключился на другие технологии, кто-то не хочет ничего менять, кто-то недостаточно силён для нас.

— Не так давно мы спрашивали у разработчиков московской ИТ-компании про переезд в Минск. Они очень смеялись: мол, нет, никто на заработки в Беларусь не едет...

— Едут! По понятной причине: у нас зарплаты привязаны к доллару. Кроме того, мы предлагаем релокационный бонус и помимо плюшек, которые есть практически у всех компаний, возможность быть частью серьёзных проектов, поработать над новыми технологиями. Несколько россиян у нас уже работают. Это не делает погоды на рынке труда, но, как мне кажется, чётко отражает тенденцию.

— А используете релокацию между разными офисами?

— Нет. Бывает, кто-то уезжает в Израиль жить — и ему находят работу в офисе в Тель-Авиве. Из Украины к нам никто не едет (насколько я знаю, есть юридические сложности с наймом украинцев), из наших туда тоже никто особо не хочет.

Зарплатные вилки: часто люди хотят больше, чем они стоят

— У вас жёсткие зарплатные вилки?

— Типа «до $3000 для сеньора»? Нет, у нас нет вилок. Главное, чтобы уровень кандидата максимально соответствовал тем суммам, которые он заявляет, и мы могли обеспечить его задачами, которыми он хочет заниматься. По сравнению с аутсорсом, нам попроще. Всё-таки продукт: прибыли позволяют быть более гибкими в этом плане.

— А насколько адекватно, по вашим наблюдениям, оценивает себя белорусский разработчик, приходя к вам на интервью?

— Часто люди хотят больше, чем они стоят. Не каждый, конечно, но многие переоценивают свои способности. А некоторые хотят просто неадекватных денег. Вроде бы кризис «на дворе» (хотя нашей компании он и не касается), а люди как-то не слишком перестроились.

Продажа китайцам: изменений не планируется

— Как поглощение китайскими инвесторами повлияет на направленность деятельности Playtika? Какие изменения грядут в белорусском офисе?

— Начнём с того, что сделка находится в процессе и ещё не завершена. Однако могу сказать, что никаких изменений не планируется. Продолжим работать в том же режиме.

В принципе, Playtika всегда была независима от головного владельца, так будет и в будущем. Глупо что-то менять в работе компании, которая каждый квартал бьёт свои же рекорды прибыли. Однако, вероятно, это событие откроет некие новые горизонты для Playtika в азиатском направлении.

И вот о чём можно говорить точно: у работников нет повода для беспокойства, людей это никак не коснётся. Проекты-то делать надо, релизы выпускать тоже. Простому разработчику, который делает своё дело — и делает хорошо, переживать нечего. А тому, кто слабоват и не справляется, стоит задуматься об этом независимо от того, продаётся компания или нет.

 

Фото: Андрей Давыдчик

Также читайте: спецпроект dev.by Social Gaming с Playtika >>>