Андрей Арройо — дата-аналитик, Эйми Рэйгада — тестировщица, их сын Матиас — без пяти минут первоклассник. Их родина — Коста-Рика. В середине июня они сошли с самолёта в аэропорту Минска, чтобы жить, работать, учиться в «центре Европы». Если не считать пересадки во Франкфурте, Беларусь — их первая европейская страна.
Пока всё идёт по плану. Этот случай — один из первых примеров релокейта, который стал возможен благодаря декрету № 8: теперь у резидентов ПВТ есть право трудоустраивать иностранцев без оформления разрешения на работу. dev.by встретился с переселенцами, чтобы узнать подробности.
— Почему решили уехать из Коста-Рики? — говорит Эйми. — Чтобы иметь лучшие возможности для себя и для сына, чтобы он получил хорошее образование, овладел другими языками.
Чтобы понять миграционные настроения семьи, недостаточно прочитать о Коста-Рике в Википедии. Первые попавшиеся источники презентуют страну как центральноамериканскую Швейцарию, то есть самое благополучное государство в Центральной Америке, и как зелёный рай между двумя океанами. Хорошие отношения с США (в 1948 году Коста-Рика отказалась от армии), развитая ИТ-индустрия, экспорт кофе, туризм приносят в страну неплохие деньги. Копнуть чуть глубже — обнаружатся рассказы про наркотрафик, коррупцию, проблемы с безопасностью и т. д. В общем, если человек задумывается о миграции, значит, у него есть на то причины.
О том, почему Беларусь
Эйми. Сначала мы думали о США и Канаде. Это относительно недалеко, примерно тот же часовой пояс, полёт из Коста-Рики в Майами дёшев и занимает всего 2,5 часа. Но мигрировать в США очень сложно: миграционное законодательство, Трамп… Да, пять лет назад, когда мы впервые задумались о переезде, Трампа ещё не было, но проблемы на границе были всегда.
Можно было перебраться в Мексику или Чили. Но там тоже говорят на испанском, а мы искали другой язык. Поэтому мы подумали о Европе. Четыре года назад стали искать работу через LinkedIn в Германии. Всё шло хорошо, мне позвонили из трёх компаний. Но возникла проблема: в то время у нас ещё не было университетских дипломов, и это стало препятствием для трудоустройства. Мы растили ребёнка, и были другие причины, чтобы откладывать образование. Но после этой истории мы два года посвятили окончанию университета.
В прошлом году, когда дипломы инженеров были уже на руках, мы возобновил поиски работы в Европе. Германия, Нидерланды, Испания… Но столько вакансий, как четыре года назад, уже не было. Я была обескуражена: и в Европе ничего не выходит!
Наконец со мной связались из банка UBS в Польше, они предлагали работу тестировщика. Процесс найма длился три месяца, и наконец меня взяли. А вот мужу работодатель ничего предложить не смог.
Мы подумали: неважно! Поедем в Польшу, и уже на месте Андрей найдёт работу. Но проблема в том, что из-за большого числа мигрантов Польша ужесточила правила въезда. Первый контакт с UBS состоялся в октябре, окончательное предложение поступило в декабре, тогда же я стала оформлять разрешение на работу, и в апреле этот процесс всё ещё был в разгаре, поляки запрашивали новые и новые документы. А на то, чтобы получить разрешение на проживание, могло уйти два года.
Но в марте со мной связались через LinkedIn из EPAM. «Привет! Есть вакансии в Беларуси. Вам интересно?» Мы говорим «Да!».
О Беларуси знали только базовые вещи. Что это бывшая республика СССР, что находится в Восточной Европе. Но тут же мы стали искать информацию о стране, смотреть фото, нашли в социальных сетях группы, созданные мигрантами в Беларуси. Прочитали, что люди — дружелюбные. И подумали, почему нет?
О трудоустройстве и документах
Андрей. Это было легко! 15 марта — интервью с Эйми, 21 марта — интервью со мной, и 28 марта у нас уже были предложения работы. Сразу же начали оформлять документы, и через 15 дней всё было готово. Так быстро! Из Польши мы ждали ответа полгода, а тут всё решилось за полмесяца. Тогда мы сказали полякам: большое спасибо, но мы уже оба получили работу. Для переезда в Минск понадобился минимум бумаг: свидетельства о рождении, свидетельство о браке, дипломы. Въехали без виз, и сейчас оформляем разрешение на временное проживание. В конце июля оно уже должно быть готово. Но, кажется, это стало возможным только благодаря тому, что в марте у вас вышел новый закон.
О первых впечатлениях от Минска
Эйми. Красивый город, чистые улицы, красивые, отзывчивые люди. Люди читают периодику — в транспорте, на улицах! (В Коста-Рике почти никто не читает, все смотрят в смартфоны). Дети бегают во дворах, всё очень дешево. Так как мы не говорим по-русски, все пытаются нам помогать.
За всё время встретили только пару человек, которые реагировали неприязненно. Когда в первый раз хотели оплатить проезд в метро, сеньора в окошке не поняла нас и даже не попыталась помочь. Но охранник рядом говорил по-английски и всё объяснил. Другой раз в супермаркете кассир спросил что-то по-русски, мы не поняли, сказали: sorry, English? Он посмотрел странно и сухо ответил: no. Но когда мы стали говорить между собой по-испански, его отношение сразу же изменилось. Может, сначала он принял нас за американцев? А вообще два недовольных человека за месяц — это ерунда. На работе все очень любезные, постоянно что-то советуют, берут нас с собой обедать. А ещё они каждый день приносят в офис сладости и угощают. Я толстею.
В то же время местные люди очень серьёзные, словно стена. В Латинской Америке принято со всеми обниматься, а здесь это встречают холодно. Забавно.
Об ИТ-роте
Рота для айтишников? Бесплатные ИТ-специалисты для государства? Вы серьёзно?! В Коста-Рике уже 70 лет нет армии — только полиция. А тут в Уручье мы видим так много военных и вертолётов. Интересно, почему?
О зарплатах и ценах: там и здесь
Эйми: В Коста-Рике я работала в английской компании MicroFocus (не так давно ее купила Hewlett Packard), моя зарплата была $4000. Из них $600 уходило на налоги, так что на руки я получала, $ 3400. Для Коста-Рики это немного. Да, этого достаточно на безбедную жизнь, но копить и путешествовать с такой зарплатой не получится, потому что у нас всё очень дорого.
Аренда пустой квартиры, без мебели и бытовой техники, стоит $1200, на еду уходила примерно $1000 в месяц, на бензин тратили каждый по $100, итого транспорт нам обходился где-то $200 в месяц. За школу Матиаса платили $ 1200, и это без питания.
В Минске зарплаты много ниже, но и жизнь гораздо дешевле. Большая квартира возле метро Уручье (две спальни, зал, большая кухня, две ванные) обходится нам в $600, в Коста-Рике такая бы стоила около $1500. Еда — где-то $350. Cходили в ресторан, заказали закуску, горячее, десерт, кофе, по одному напитку — заплатили 79 рублей, или $40. В Коста-Рике за что-то подобное отдали бы $120.
Школа (билингвальный частный детсад-школа) в Минске стоит $600 в месяц, и сюда входит питание, трансфер из дома и обратно, а также кружки.
Транспорт вместе с поездками на Uber обошёлся за месяц в $100 на всех. Да, хотелось бы арендовать машину, но для этого нужны местные права, а это трёхмесячные курсы на русском языке, пока — нереально. Но здесь и общественный транспорт хороший. В Коста-Рике расстояние в 5 км будешь преодолевать в автобусе два часа из-за пробок. Здесь этот же путь займёт 10-15 минут в метро. И оно тут супер-чистое, не то что в Нью-Йорке или Чикаго, где грязь, вонь и крысы размером с собаку.
О белорусской еде
У местной еды чересчур насыщенный вкус, так как в неё кладут много соли, приправ. Это непривычно. Чёрный хлеб, например, очень «сильный» на вкус. Зато он без консервантов, через три дня черствеет. А хлеб в Коста-Рике можно положить в хлебницу и через месяц достать таким же.
В молочные продукты мы влюбились, они такие свежие, гораздо лучше, чем в Коста-Рике. Нам нравятся супы и салаты. А вот с мясом непросто. В Коста-Рике есть совсем нежирное мясо, много говядины. Тут говяжий фарш мы не можем найти, кругом — свинина, и очень жирная.
Фрукты здесь другие, но нам они нравятся. В Коста-Рике выращивают бананы, ананасы, арбузы, они есть круглый год и стоят копейки. А вот импортные — очень дорогие. Килограмм черешни, к примеру, почти $ 20, килограмм персиков — $ 12, столько же киви. Тут это всё очень дёшево и эти фрукты имеют вкус фруктов, не как в Америке — пластика или картона. Да, нам все говорят, что зимой с овощами и фруктами в Беларуси — проблема. Посмотрим.
О школе для Матиаса
Как только EPAM сделал предложение, стали искать школу в Минске. Сначала мы обнаружили частную школу со словом «международная» в названии. Обучение там стоит $ 1800 в месяц. Мы расстроились: столько не потянем. Но девушка-рекрутер на работе посоветовала другую частную школу, в три раза дешевле. Занятия там ведутся параллельно на русском и английском языке. Сейчас Матиас ходит в сад при этой школе, и за этот месяц уже сильно продвинулся в английском. Сын и раньше понимал английский, но отвечать предпочитал по-испански. А тут приходится и говорить по-английски, ведь сейчас для него это единственный язык общения вне дома. Но всё же он очень радуется, когда слышит испанскую речь.
Дома Матиас демонстрирует мускулатуру: «Мама, смотри, какие мышцы! В школе я много бегаю и делаю упражнения!». Он этим очень доволен. В Коста-Рике дети не слишком активны.
Говорит, что ему пока трудно с кем-нибудь подружиться. Но дети пытаются общаться с ним по-английски. Мы слышали, что образование здесь на хорошем уровне, поэтому в будущем хотелось бы перевести Матиаса в государственную школу, возможно, такую, где преподают испанский, чтобы он не утратил родной язык.
Матиас, расскажи, как зовут твоих друзей в школе? Герман и Злата, так? Чем вы обычно занимаетесь?
Матиас. Так, сначала мы завтракаем, потом играем, потом второй завтрак. Ещё есть обед, ужин, потом мы идём домой. Да, ещё мы играем и занимаемся. Я уже умею считать по-русски. Один, два, три, четыре… (Считает до 11-и, демонстрируя отличное произношение. — Прим. dev.by).
Эйми. Мы тоже начали учить русский язык. Пока только раз в неделю: белоруска, с которой познакомились в соцсетях, даёт уроки для мигрантов. Но в августе должны начаться курсы на работе.
Об ИТ и экономике в Коста-Рике
В Коста-Рике много американских ИТ-компаний и транснациональных корпораций. Есть представительства IBM, HP, Intel, Accenture, AT& T и др. А вот специалистов, которые бы отвечали их запросам, среди местных жителей не так много. Образование — дорогое, а то, что бесплатное, не может покрыть все потребности.
На рынке много свободных вакансий с неплохими зарплатами, выше $3000, и, так как закрывать местными кадрами их получается не всегда, работодатели приглашают иностранцев. Много людей приезжает из Колумбии, Венесуэлы, Чили, Аргентины, Филиппин, стран Европы. Границы открыты, въехать в страну очень просто. Поэтому в Коста-Рике много мигрантов, как испаноязычных, так и говорящих на других языках. Все, кто хочет уехать из Латинской Америки, выбирают прежде всего Коста-Рику, ну, или США.
В Zona Franca, индустриальном парке, аналоге вашего ПВТ (скорее, Китайско-белорусского индустриального парка — Прим. dev.by) работает порядка 15-20% трудоспособного населения страны (всё население Коста-Рики — 4,9 млн человек — Прим. dev.by). Около 20% населения работает в госструктурах, около 30% — в сфере услуг, 15-20% — в сельском хозяйстве (там — минимальные зарплаты и безработица).
Местных, коста-риканских предприятий очень мало. На них работают в основном те, кто не знает английского. Зарплаты там маленькие, поэтому все стремятся выучить язык и устроиться в иностранные компании. Благодаря тесным отношениям с США, 60-70% населения говорит по-английски.
О белорусском ИТ
Эйми. Мы видим, что ИТ-отрасль в Беларуси активно растёт. И, как нам кажется, ситуация здесь похожа на ту, что была в Коста-Рике 10 лет назад.
Всё начиналось с простых сервисов, колл-центров и техподдержки, но постепенно открывалось всё больше предприятий, в страну приезжали иностранцы. Местные жители, не говорившие по-английски, видели это, и, желая получать высокие зарплаты, шли на курсы, учили английский и постепенно приходили в ИТ. Мы сами начинали с работы в колл-центре. Однажды с Андреем говорим друг другу: как уже надоело отвечать на звонки! Тогда друг Андрея, который работал тестировщиком, подсказал, что есть возможность устроиться в ИТ-компанию джуниорами. Эта работа не была rocket science, она была связана с оценкой дизайна веб-страниц. Мы подали заявления, прошли обучение и получили места. Это было 8 лет назад, и зарплата тогда была около $ 1500.
С тех пор я училась тестировать, а Андрей пошел по другому пути, дата-анализа. Потом мы поступили в университет и продолжили обучение инжинирингу.
Первый раз я сменила работу в ИТ, потому что в другом месте мне предложили на $300 больше. А всего через год третье предприятие прибавило ещё $ 1000. В следующий раз я сменила работу, так как предлагали уже плюс $1,5 тысячи. Люди перемещаются из одной компании в другую, так как им платят всё больше и больше. Соответственно, растёт средний класс, увеличиваются налоговые отчисления.
Нам видится, что в Беларуси происходят аналогичные процессы: через несколько лет здесь будет всё больше транснациональных ИТ-компаний, и зарплаты будут более конкурентными.
Что касается рабочих процессов, в Минске всё то же самое, что в Коста-Рике — есть проект, есть сроки. Та же организационная структура — разве что более строгая. На всё имеются свои стандарты, и им неукоснительно следуют. Мне это нравится. В то же время, пока выполняешь задачу, никто не стоит над душой: мол, ты потратил 1,5 часа на обед и до сих пор не закончил работу.
Вот только рабочее расписание очень отличается. В Коста-Рике из-за близости к экватору световой день — очень стабильный. Что летом, что зимой светает в 5 утра, а в 5-6 вечера уже темно. Поэтому люди стремятся прийти на работу как можно раньше. Мне нравилось начинать работать с 6-7-и утра и заканчивать в 3-4 пополудни. Здесь же самое раннее, когда я могу зайти в офис, 9 утра, и в это время ещё никого нет. Все приходят в 10-11, а уходят в 8 вечера. Я не могу так допоздна сидеть в офисе!
О том, что удивило
Удивила ненависть белорусов к коммунизму. Когда мы спрашивали местных, куда сходить в Минске, никто не предложил нам посетить площадь Ленина. Однажды пошли на эту площадь сами. Там всё такое красивое: и площадь, и декорации, и даже скульптура. Потом рассказываем о прогулке девушке из Минска, которая говорит по-испански. Она скривилась. Мол, этот тип здесь даже не жил, зачем нам эта статуя?
В Латинской Америке учат, что коммунизм — это хорошо. Да, до сих пор. При университетах есть небольшие коммунистические партии, которые поддерживают революционеров, читают Маркса, Энгельса. Правда, когда слышишь истории белорусов о том, как они выживали в эту эпоху, понимаешь, что это совсем другая история.
О будущем и ностальгии по родине
Коста-Рика — очень красивая: горы, реки, пляжи, вулканы. Люди — добрые. Но страна — переполнена, большое число мигрантов, на границе нет контроля, отсюда — наркотрафик, рост преступности. У нас на родине нет такого, как здесь: дети, играющие во дворе до 11-и вечера без родителей. В Коста-Рике после 7-и спокойно по улице не прогуляешься.
Не так много людей хотят покинуть Коста-Рику: люди очень привязаны к своим родным и не хотят выходить из зоны комфорта. Но определённая часть молодёжи, до 30-35 лет, ищет возможности для переезда.
Многие боятся переезжать, но мы не боимся. Возвращаться домой мы не собираемся. Разве что когда станем старенькими, выйдем на пенсию и будем целыми днями греться на солнышке. А сейчас планируем приезжать в Коста-Рику лишь время от времени, чтобы повидать родных. Если в Минске дела не заладятся? Тогда поедем в другую страну. Германию, Польшу, Испанию — туда, где есть ИТ-индустрия. Но пока нам здесь нравится.
Фото: Андрей Давыдчик
Релоцировались? Теперь вы можете комментировать без верификации аккаунта.