Знаменитый «хакер» из Борисова Дмитрий Насковец, отсидевший в США четыре с половиной года за транснациональную аферу и избежавший депортации в Беларусь, по-прежнему живёт в Нью-Йорке и работает в адвокатской конторе, которую открыл вместе с женой в 2015 году. dev.by связался с Дмитрием и узнал, как продвигается семейный адвокатский бизнес и почему не выгорел проект «белых хакеров».
Моя первая работа в Нью-Йорке после освобождения была у моего же адвоката — Аркадия Буха. Вообще-то работать на бывшего адвоката «немного» запрещено, но Бух запросил разрешение у прокурора, и мне позволили.
В США права человека важнее ограничений. Все говорят, что Америка — это страна возможностей, и это действительно так. Власти позитивно относятся к людям: они понимают, что человек прошёл реабилитацию, и не портят ему жизнь только из-за того, что в прошлом он совершил преступление. Тотальные запреты возможны только в отношении людей, для кого криминальная деятельность — карьера. Если ты не обманщик и стремишься к чему-то, то, скорее всего, у тебя всё получится.
Плюс здесь романтическое отношение к преступникам. Самые популярные фильмы — о преступниках, лидер итальянской мафии, умерший в 2002 году, до сих пор самый популярный персонаж. Американское общество отличается от белорусского. Хотя… не знаю, может, в Беларуси в адвокатском бизнесе тоже есть судимые люди?
«Мы начинали с уголовщины и разводов, потом добавилась ипотека»
Адвокатский офис мы с женой открыли в 2015 году. Моя жена родом из Киева, она адвокат, сначала работали вдвоём, а сейчас у нас уже 11 сотрудников: пять адвокатов и шесть помощников. Для данной сферы это очень большой офис.
Своего бизнеса у меня никогда не было, правда когда-то я продавал джинсы на рынке, но не знаю, считается ли это за бизнес. Хотя коммерческая деятельность в моей жизни всегда присутствовала. Мне с моим бэкграундом нынешняя деятельность даётся достаточно просто. Жена в юности занималась продажей щенков, какое-то время работала в банке, потом сотрудничала с Аркадией Бухом. Сейчас мы с женой 24 часа в сутки вместе и любой вопрос — от выбора стула для конференц-зала до найма сотрудника и разработки маркетинга — решаем сообща.
В адвокатском бизнесе большой стартовый капитал не нужен, ты прежде всего используешь свой мозг. Конечно, деньги были нужны, чтобы снять офис, купить компьютеры, хорошую одежду, но дело можно начать без огромных капиталовложений.
Судимость? У меня же нет наколки на лице. К тому же я не адвокат и напрямую с клиентами не работаю. Я с ними здороваюсь, улыбаюсь им, но они не знают, как меня зовут. В компании я выполняю административные функции и функции пиар-агента: устраиваю телеинтервью с нашим главным адвокатом, снимаю сотрудников для Инстаграмма, управляю маркетингом. А недавно я получил лицензию, которая позволяет вручать официальные юридические документы противоположной стороне. В США копию судебного иска нельзя отправить по почте — надо отдать лично в руки, причём с соблюдением определённых правил (ночью нельзя, в воскресенье нельзя).
Как правило, лицензию не дают тем, у кого судимость, но могут сделать исключение, если расскажешь свою биографию, покажешь письма приятелей и они сделают заключение, что ты — человек положительный. Такую лицензию мне выдали, и это очень приятно. Поэтому на мне также лежат обязанности, которые может выполнять не адвокат: я сажусь в машину, еду и вручаю противоположной стороне пакет с документами.
Адвокатский бизнес — нескучный, это всё-таки интеллектуальная деятельность. Клиент приходит со своими проблемами, и ты должен креативно их решить. Мы начинали с криминального и семейного права — уголовщины и разводов. Потом к нам в команду пришёл адвокат, который занимается ипотеками. Допустим, вы перестали платить банку, и тот забрал у вас квартиру. Если вы нанимаете нас, мы помогаем вам эту квартиру вернуть. Под руководством этого адвоката у нас открылся небольшой отдел, который занимается гражданским правом с уклоном в недвижимость.
Наш бизнес связан с судами, это всегда интересно и непредсказуемо. Единственный недостаток — стресс. Ты имеешь дело с людьми, которые не очень счастливы в данный момент, у них может быть нестабильное психическое состояние. Благополучным людям редко нужен адвокат.
И ты не можешь гарантировать клиенту результат. Судья обычно принимает решение в пользу того, на чьей стороне закон. Но бывает и так, что закон на нашей стороне, а мы проиграли. Судья всё-таки человек.
Получить хороший отзыв от клиента в адвокатском бизнесе гораздо сложнее, чем в других сферах. Но всё равно у нас очень хороший результат — много довольных клиентов, которые рекомендуют нас своим родственникам и друзьям.
Наш офис — dog friendly, сюда можно приходить с собаками. Он находится в Бруклине, в современном бизнес-центре DownTownBrooklyn — тут расположены суды, офисы полиции, пожарных, администрации, ИТ-компаний. Рядом с нами — Manhattan Bridge — мост, который ведёт в Манхэттен. Оттуда к нам тоже приезжают.
Если человек просто подметает пол, ты должен платить ему не менее 15 долларов в час. А если твой сотрудник — умный, с хорошим образованием, разбирается в криминальном и гражданском праве, ему надо платить очень много. Адвокат в США стоит от 400 долларов в час. Человек, который работает за 20 долларов и зарабатывает 2-4 тысячи в месяц, не может позволить себе адвоката. Но есть выход — он может найти бесплатного защитника в благотворительной организации, правда такой адвокат будет завален делами.
Наши адвокаты — американцы всевозможного происхождения: с африканскими, корейскими, кубинскими, швейцарскими, еврейскими корнями. Одна помощница адвоката родом из Беларуси. Есть молодые сотрудники и есть человек с 40-летним адвокатским опытом — интересный коллектив. Все — очень образованные, час их работы с клиентами стоит 380-550 долларов. Так что наши клиенты — люди с достатком выше среднего.
Адвокатам надо платить каждую неделю, но дело не в этом. Капитал в США — не проблема. А вот адекватные кадры здесь найти очень сложно. Не знаю, как с этим обстоят дела в Беларуси, но в Нью-Йорке нанять человека, который придёт в офис вовремя и не только заявит о своих талантах, но действительно выполнит работу профессионально — это задача. Мы своих сотрудников искали долго и теперь бережём — выдаём им премии, отпускаем в отпуска, поздравляем с днём рождения, дарим подарки.
«Людям нравилась история про бывших хакеров, но как только дело доходило до передачи денег, они вспоминали, что мы — преступники»
Если рассказать в деталях мою биографию, то любой человек поймёт, что мой опыт может быть полезен обществу. Когда ты прошёл через суды, у тебя есть опыт общения с прокурором, с полицией, с ФБР-агентами, ты совсем по-другому чувствуешь себя в этой сфере. Мой уникальный опыт даёт мне преимущество. У нас есть потенциальный клиент, которому грозит тюрьма, и у меня есть что рассказать этому человеку. Я могу успокоить его маму — объяснить ей, что сын не будет изнасилован, как это показывают в кино.
Хотя о собственной истории судимости я думаю всё меньше и меньше, она ушла в подсознание. Тем не менее я продолжаю общаться с людьми, с которыми мы вместе сидели. Один мой приятель сейчас в Эстонии, другой — россиянин, он остался в США. Общение с ними не ежедневное, но всё равно. С кем-то даже продолжаю работать — легально.
В моей первой тюрьме — на Манхэттене — сидело около 90 человек из 60 стран. Это была федеральная тюрьма, довольно навороченная, там собирается интеллигенция криминального мира. Люди вокруг меня были очень умные и талантливые, и отношения с ними были нормальные. Когда проходишь с такими людьми через тюремное заключение, с ними, как с армейскими сослуживцами, остаётся дружба на всю жизнь.
Затея собрать компанию из бывших хакеров, которые будут консультировать бизнес по вопросам кибербезопасности, не удалась. Это была идея Аркадия Буха: он мне её предложил, когда я появился у него в офисе в конце 2014 года. Мы зарегистрировали компанию Cybersec.
Всего в команде было шесть человек: трое — в Америке, остальные — в России, Беларуси и Украине. Представьте, человек отсидел за хакерство, и тут ему звонит Аркадий Бух и говорит: у тебя уникальный опыт, вступай в нашу команду, мы будем зарабатывать деньги — кто на такое не согласится? Все соглашались, это же так хорошо для имиджа.
Вообще-то идея была великолепная. Маркетинговое преимущество нашей компании по сравнению любой другой компанией по кибербезопасности заключалось в том, что в составе — хакеры, бывшие преступники, то есть мы можем помочь эффективно защититься от действующих преступников. Но этот маркетинговый питч не сработал.
Единственные, кому эта история очень нравилась, были журналисты.
Это же так прекрасно: человек был плохим, а теперь работает на благо общества. Меня даже на ТВ пригласили, где я дал часовое интервью нью-йоркскому русскоязычному каналу. Предлагали даже кино снимать, но дальше предложений дело не пошло. Журналисты написали свои материалы, комментариев под ними было много, но к реальному бизнесу это не имело никакого отношения.
Когда признаёшься людям, что ты — бывший преступник, им нравится эта история, они очень вежливы с тобой, но лишь дело доходит до передачи денег, как они вспоминают, что ты — преступник. И думают: к чему этот риск? Такова человеческая психология.
Может, и можно было достичь успеха. Но тут речь шла о партнёрстве между адвокатом и хакерами, а партнёрство — это всегда сложно. Допустим, договорились мы связаться в 9 вечера, а потом у кого-то что-то не получилось, и всё, встреча не состоялась. Потом я стал прямым конкурентом Аркадия Буха по бизнесу, потом кто-то ещё покинул компанию, и сейчас я даже не знаю, что в ней происходит.
Мы примерно год потратили на эту историю, с 2015 по 2016. Время было весёлое, но потрачено оно было впустую. Возможно, всё дело в маркетинговых ошибках и если бы у руля стояли другие люди — не я, а кардеры — то у нас и получилось бы. Не забывайте, что я никакой не хакер, я просто пользовался знанием английского языка и помогал мошенникам. Я выпытывал у людей информацию, а потом звонил в банк и использовал её для подтверждения транзакций. Навык полезный, но реально кого-то защитить он не помогает.
Какую пользу я мог принести бизнесу? Если бы нас нанял банк, я смог бы проконсультировать их отдел безопасности, как понять, что звонит мошенник. Если разработать систему правильных вопросов, то и по телефону можно разоблачать людей такого рода. Это называется социальная инженерия.
Но в США — другая система безопасности. Люди не тратят много времени на её разработку и просто покупают страховку от мошенничеств. Ну, украли деньги — страховая возместила.
А кроме того, учитывайте конкуренцию. Взять EPAM — там есть отдел по кибербезопасности, который продаёт компаниям решения по безопасности. В нём работают программисты, которые много лет занимаются протоколами безопасности. Представляете, какая это конкуренция для наших людей — меня, гуманитария, адвоката, и каких-то хакеров-самоучек? Конечно, наша идея была утопичной и спекулятивной. Никто нас так и не нанял.
«Любой остров надоедает, даже такой огромный, как Америка»
Я никогда не мечтал быть менеджером адвокатского офиса. Да, сейчас это сейчас основной вид деятельности, но у меня также есть стремление к альтернативным проектам, связанным с музыкой и видео. Всю жизнь мой круг общения состоял не из бизнесменов, а из творческих людей — художников, музыкантов. И в Штатах мой круг общения остаётся таким же, вкусы не меняются. Я уже лет 10 собираю пластинки, и, думаю, когда-нибудь придёт время выступить на танцполе в роли диск-жокея. Хочу, чтобы люди танцевали. Ещё у нас была идея снять видео про одного белорусского композитора в Нью-Йорке, помочь ему раскрыться. Правда с первой попытки она не удалась: оказалось не так просто собрать троих человек на два часа в одном месте.
Удалось решить квартирный вопрос. У нас с женой — дом и даже курятник во дворике. Раньше было девять кур, теперь восемь — несут яички, по семь яичек в день. Сейчас покажу вам одну курицу, её зовут Гурченко — сами поймёте почему. Куры — очень интересные существа. Оказывается, у них коллективное мышление: есть генеральша, есть полковник, капитан и рядовые. Вот Гурченко из-за причёски вообще почти в «опущенных» ходит, ей постоянно до крови разбивают голову. Наверное, из зависти. А ещё куры обладают особым зрением: они видят очень хорошо, иногда даже сквозь стену.
Гурченко
Нынешний достаток — результат не только адвокатского бизнеса, но и в целом стремления к коммерческому успеху. Хотя богатым я себя не считаю и вообще к деньгам отношусь спокойно: бабушка меня так воспитывала, она никогда не вбивала в голову, что надо зарабатывать деньги. Я хочу иметь деньги, но они не являются моей целью. Просто с деньгами чуть проще заниматься любимым делом. Основная цель моего пребывания в Америке — вести счастливый образ жизни. Моя мама частенько приезжает в гости, поэтому счастья немного прибавилось.
Коллекция моих пластинок растёт, адвокатский бизнес — тоже, друзей у меня всё больше, так что всё хорошо.
Мы с женой много путешествуем по Америке. Но Нью-Йорк — самый интересный город из тех, где я был: тут можно найти что-то культурное, интеллигентное. Из того, что я видел в других частях США, везде колхоз: люди мало что знают, мало что видят, там мало что происходит. Отсталое общество.
Но с такими фразами надо быть аккуратным. Америка — непредсказуемая страна. В любом захолустье ты можешь наткнуться на какого-нибудь специалиста по СССР, который будет наизусть читать стихи советских бардов.
Детей у нас ещё нет. Но я бы не хотел, чтобы они учились в американской школе. Придётся эмигрировать в Швейцарию или ещё куда-нибудь. Школа тут даёт только минимальные знания. Если родители сами будут учить своих детей, то толк будет, а если нет — то нет.
Я рассуждаю так: если человек оканчивает элитную школу или элитный университет, он должен различать Швецию и Швейцарию. А местные выпускники не различают. И в общем всех такое положение дел устраивает, а вот у меня по этому поводу паранойя. Мне здесь эстетически сложно жить. Я с детства вращался в кругах интеллигенции, а здесь такого класса людей нет. Ты их ищешь, а их просто нет, и это странно.
Любой остров надоедает, даже такой огромный, как Америка. Для миллионов людей Штаты — это рай. Здесь не так уж и плохо застрять, но я не хотел бы здесь останавливаться навсегда, хочется пожить и в других странах, таких, как Япония или Израиль. Мне кажется, в этих странах люди знают, как наслаждаться жизнью. У меня приятель был на концерте опен-эйр в Израиле. Он рассказывает: группа играет психоделический транс, а сверху летают беспилотники и охраняют толпу от ракет и террористов. Это говорит о том, какое там продвинутое общество: оно тратит деньги, чтобы защитить танцпол. В Америке такого нет. Тут даже психоделический транс очень сложно найти. А что, вы думаете, есть страны более интересные и прогрессивные, чем Израиль?
У меня — статус беженца по конвенции против насилия ООН, я могу уехать из Штатов в любой момент, но тогда не смогу вернуться.
Релоцировались? Теперь вы можете комментировать без верификации аккаунта.