Отдел новостей Война в Украине 24 февраля 2023, 10:42

«‎В этой стране теперь сплошная Буча». Я беларуска в Киеве, и вот как прошёл мой год

Сегодня 364 день войны и у нас в доме несколько дней уже не отключали электричество. Есть устойчивый интернет, горячая вода, вернулось уличное освещение. По улице гулять необычно, но очень радостно. Оказывается, снег в свете фонарей — это красиво. А я и забыла.

5 комментариев

«‎В этой стране теперь сплошная Буча». Я беларуска в Киеве, и вот как прошёл мой год

Сегодня 364 день войны и у нас в доме несколько дней уже не отключали электричество. Есть устойчивый интернет, горячая вода, вернулось уличное освещение. По улице гулять необычно, но очень радостно. Оказывается, снег в свете фонарей — это красиво. А я и забыла.

Кто пишет: Ольга Кузеева, беларуска в Киеве. PR-менеджерка технологических проектов. После начала полномасштабной войны осталась в Украине.

Киев в темноте

Долгий блэкаут приучил нас планировать работу, туалет, уборку, покупки в соответствии с графиками отключения электричества — без света нет воды, интернета, отопления.

В спальном районе тёмными вечерами, люди-миньоны (из-за фонарика на голове) передвигаются по району с чайниками горячей воды — так соседи, у которых газовые плиты, выручают тех, у кого электрические. При встрече они отводят голову немного вниз и вбок, чтобы не ослепить прохожего.

Бывают и те, кто оказался на улице без фонарика — а может, просто села батарейка в смартфоне, в холодную погоду она быстро разряжается — передвигаются, щупая землю ногами.

Если дорога вдоль дома, то курильщики с балкона иногда приходят на помощь — провожают световым лучом портативного фонаря, сколько хватит его мощности.

В окнах с осени — новогодние гирлянды. Те, которые на батарейках, могут заменить свечи. А двор наполняется бегающими светлячками — собачники прикупили мигающие ошейники, чтобы видеть в темноте своих питомцев.

Ближе к торговым объектам посветлее и пошумнее — это генераторы дают и свет, и характерный звук. Так наша улица наполняется запахом кофе из уличных будок, свежевыжатым гранатовым соком «ту гоу» и бубнением бабушек, продающих закатки. Только объявления на магазинах напоминают, что в 23:00 начинается комендантский час. Значит, надо вернуться домой.

А дома обычное дело — заглянуть в дворовой чатик. Вдруг кому надо горячей воды или пауэрбанк. Или мало ли что — человека отключение света застало в лифте.

«Война научила меня не зависеть от вещей и ценить общение»

Сегодня кажется, что быт войны, по крайней мере для Киева, заканчивается. Но я понимаю, что война ещё будет долго, поэтому все «экстренные» вещи остаются на своих местах:

спальный мешок на случай пребывания в подвале (очень спасал во время отключений отопления),
туристическая газовая плита,
6 литров питьевой воды,
набранные ведра технической воды,
сухпаек и консервы,
теплые носки и термобелье,
турникет (приспособление для остановки кровотечения) и набор для реанимации,
термос,
налобный фонарик,
мощный пауэрбанк для компьютера и смартфона,
наличные деньги,
впитывающие пелёнки для туалета кота.

Нет, это не экстренный чемоданчик. Он тоже ещё стоит. В нём сейчас только документы и деньги на первое время.

Оказалось, что кроме удобной одежды, мобильного телефона и социальных связей, ничего больше не нужно, чтобы резко изменить не только место проживания, но и всю жизнь.

Война научила меня не зависеть от вещей и больше ценить отношения с людьми. Так же, как и легко разрывать отношения, если наши ценности не совпадают.

За этот год жить стало сложнее, опаснее. Но жить стало и проще, и яснее. Я не трачу своё время на несвоих людей, на лишние переживания, на оттенки и нюансы, на «все не так однозначно».

На войне есть только чёрное и белое. Мир сжимается до самого важного: жизнь, любовь, близкие.

Как-то я спросила у приятельницы «мы про**бали этот год на войне или прожили»? Она твердо ответила, что прожили, и очень глубоко. Я тоже чувствую, что каждый день был именно прожит.

«Ведь война — она только в кино»

24 февраля в 5:30 утра я узнала о войне от родной сестры из Беларуси. Меня разбудил её телефонный звонок. Я подошла к окну и увидела столбы дыма от взрывов. А потом и услышала новые взрывы, ближе.

В небе была авиация. Тогда совсем непонятно чья. А я долго смотрела в окно и не могла поверить своим глазам. Ведь война — она только в кино про вторую мировую. Она не может случиться с нами.

В 9 утра открылся магазин в доме и я пошла купить запас сигарет и еды для кота. Говорили, что в большом супермаркете очереди и «хапун». У нас в магазине паники не было, все молча стояли с самым необходимым в корзинах — хлеб, сигареты, вода, бакалея, овощи. Потом я вернулась в квартиру. Читала новости. Ничего не предпринимала. Не верилось.

Через пару дней не выдержала. Страшно. Эвакуационным автобусом выехала во Львов. Ехали по Житомирской трассе. Позже её назовут дорогой смерти. Бои шли уже на окраинах Киева, и Житомирскую трассу с эвакуационными эшелонами не стеснялись расстреливать.

С началом войны я уехала во Львов, а оттуда в Польшу. Но не выдержала двойной миграции. В мае вернулась обратно в Киев, в свою уютную квартиру.

Хронология боли

Март. Первый шок ушёл. Стало понятно, что и дальше будут бить по инфраструктуре. В стране стали появляться первые старлинки. Оперативно зашёл PayPal. Огромное количество международных онлайн-сервисов открылись для жителей Украины. The New York Times и The Washington Post открыли телеграм-каналы об Украине.

Очень помогло — смотреть российские и украинские новости было одинаково невыносимо. К россии начинают принимать экономические и торговые меры. Первое, о чём сообщили роспаблики — дефицит ботокса и прокладок.

А кадыровцы буквально объявили в розыск Степана Бандеру. Всё ещё было страшно, но настроение подняло — яке ж воно кончене.

Сплю всё ещё в одежде, линзы тоже на ночь не снимаю — это на случай, если прилетит. В голове надежда, что прилетит не прямо в квартиру, а рядом, поэтому якобы можно будет схватить тревожный чемоданчик и убежать. По ночам вместо сна — дремота, чтобы не пропустить воздушную тревогу.

Узнала, что многие девочки тоже так делают. Сверились: без штанов спать тревожнее, а самый большой страх — умереть в ванной. Поэтому помыться в душе надо очень быстро. Совсем не дело, если тебя найдут под обломками голой. Лучше уж чистой и в красивом белье. Девочки они и на войне девочки.

3 апреля. Открылась правда про Бучу. Почувствовала столько боли, злости и ненависти, что каждая клетка тела стала болеть и ненавидеть. Перешла в фейсбуке на беларуский язык. Открыла самоучитель украинского. Переслушала уроки истории Тамары Эйдельман, чтобы понять, как империализм, садизм и совок в отдельную единицу вселенского времени смогли пересечься и воплотиться в этих «освободителях».

Лето. Ездила с волонтерами разбирать разрушенные дома. Долго решались. Боялись попасть на неразорвавшуюся мину. По дороге видели районы, которые были под оккупацией. Изучила как выглядят дыры в стальных заборах от осколков, а как от пуль. В этой стране теперь сплошная Буча.

Из разрушенного дома забрала на память осколок тарелки — нет больше советского сервиза.

Сентябрь. Киев. К восьмому месяцу войны научилась различать степень опасности по звуку. Есть «гух» и «гах». «Гух» — это совсем не хорошо. Особенно если близко. С таким глухим звуком падают ракеты. «Гах» — это «выход» ПВО. Вроде как свои, но под обломки ракеты лучше не попадать. Потом были «мопеды». Это беспилотники давали такой мерзкий звук. По ним тоже «гахало».

Разобралась и в природе взрыва. Случайно. Но запомню надолго. Однажды воздушная тревога длилась около 5 часов. В то же время отсутствовала всякая связь с миром, как и электричество.

Часа через 4 я выползла из укрытия «две стены» — ванной, чтобы понять, что происходит. Снаружи было темно и тихо, когда я решила выйти на балкон. Яркая вспышка света меня совсем не испугала. Я автоматически вытянула шею из-за балконной двери — так было завораживающе.

Дальше услышала звук. Когда поняла что это — было поздно. В лицо уже било горячим сильным ветром и настойчиво давило меня обратно в квартиру вместе с балконной дверью. Окна и я целы, ура. Кто ж знал, что оно так красиво.

Декабрь. Суббота. 9 утра. У нас фитнес, а потом групповая встреча с психологом за кофе. Слышим «Гух». Это нехорошо. Бьют баллистикой. ПВО их не обнаруживает, поэтому неожиданно. Паблики сообщают о прилете в нашем районе. Свет пропал. Выдыхаем: как же они за*бали.

Включаем музыку громче, чтобы не слышать сирену. Она уже вовсю. Продолжаем упражнение на бедра.

Февраль 2023. Годовщина войны. Каждая клетка тела все еще болит и ненавидит. Но приглушенно. Сейчас из важного — любовь. Сказала что люблю всем, кому смогла. Иногда удивляются. Просто пока не знают, что можно не успеть.

Ай, пусть лучше не знают.