Разработчик из Казахстана Артём Лысенко называет себя «айтишным авантюристом». В родной стране он работал в карагандинском офисе EPAM, затем в «типичной для Казахстана ИТ-компании, которая живёт за счёт госбюджета», и в схлопнувшемся стартапе. Получил оффер от минской компании на удалённую работу, перебрался в Азию и всю её исколесил — жил в Индонезии (на Бали), Южной Корее, Японии.
Сейчас Артём развивает свой стартап — систему для автоматизации ЖКХ, применимую, по его словам, и в Казахстане, и в Беларуси. Месяц назад он перебрался в Минск.
dev.by расспросил парня, что такое ИТ в Казахстане — в СМИ его называют «новым Сингапуром в Центральной Азии» — и зачем он делает мобильное приложение для автоматизации ЖКХ.
«Первая зарплата уходила на оплату проезда»
— Родом я из маленького полуразрушенного посёлка Актау в карагандинской области. Я думал, что единственная индустрия, в которой меньше всего политики — это ИТ (позже понял, что это не совсем так). Поэтому после 9 класса решил пойти на программиста и поступил в Темиртауский высший политехнический колледж, где учили шахтёров, автомехаников, МЧСников, а в последнее время добавили айтишные специальности.
Естественно, хорошим преподавателям, которые могли бы научить программированию, взяться было неоткуда. Поэтому вскоре я перестал ходить на занятия, и меня отчислили. Потом я перевёлся в Карагандинский политехнический на «заочное», но и там учёба меня не заинтересовала. И я начал подрабатывать в этом же колледже системотехником, кабеля прокладывал и прочую мужицкую работу выполнял. Получал $57, которые уходили на проезд: добирался до колледжа через два города.
Когда я получил «долгожданный» диплом, родители настояли, чтобы я пошёл в университет. Но меня хватило ровно на два месяца, за которые появился на лекциях, наверное, раза три. Перед первой сессией EPAM предложила мне пройти курсы, после которых я попал в её внутреннюю лабораторию. Через два месяца получил работу на проекте, а, когда мой уровень был близок к Middle, в другой компании предложили зарплату в разы больше, и я ушёл.
Это, кстати, была как раз типичная казахстанская ИТ-компания, которая получает средства из госбюджета на создание того или иного сервиса, но по каким-то причинам денежные ресурсы заканчиваются раньше, чем сервис выходит в свет. Как? Объясняю: открывают компанию, делают проект, возят сотрудников в Турцию на корпоративы, деньги кончаются, и компанию закрывают. Вот и всё. В плюсе остаётся весь менеджмент и человек, который это затеял и протолкнул. А качественной услуги как не было, так и нет.
Потом я работал в стартапе, который автоматизировал ресторанный бизнес. Этот стартап, как и многие другие в Казахстане, вскоре благополучно схлопнулся. После этого я полгода не работал, моих сбережений хватало на жизнь. Съездил в Малайзию, подтянул английский и вернулся в EPAM. Я знаю, что некоторые относятся к этой компании негативно. Но, если ты хочешь просто комфортно работать, а не пахать сутками как на фрилансе, зарабатывая болячки и панические атаки, то это неплохое место. Второй раз в EPAM я проработал недолго: ударила девальвация, и мои доходы, которые были привязаны к местной валюте, сократились вдвое.
Потом меня «схантила» минская компания, в которой я работал удалённо и жил в это время в Таиланде, а потом на Бали в Индонезии.
Но недавно меня уволили из этой компании. Дело было так: я предложил для разработки системы новую технологию — на то время Angular 2.0. Мы писали на ней систему 8 месяцев, до окончания разработки оставался всего месяц. Неожиданно разработку заморозили и начали разборки, кто предложил писать на Angular 2.0. Вспомнили про меня, хотя я не был тимлидом и вообще не принимал такие решения. Оказывается, заказчик сказал, что не знает, как это поддерживать. Меня убрали с проекта, а потом и вовсе из компании. Но я не держу на них зла. Благодаря средствам, которые я зарабатывал в этой компании, я мог путешествовать, много где пожил, в том числе в Японии и Южной Корее.
Казахстанское ИТ: покровители и госзаказы
В Казахстане нет внутреннего ИТ-рынка, люди неплатёжеспособные. Например, продавать месячную подписку на $10 — unreal. Зато хорошо развита оффлайновая торговля, будь то продажа строительных материалов или какие-то услуги. Платите налоги — и никаких проблем.
Что такое ИТ в Казахстане? По сути это EPAM — самый крупный ИT-игрок, который является основной кузницей ИT-кадров в стране. В любой компании есть люди, которые когда-то работали в EPAM и по каким-то причинам оттуда ушли. А в целом на всю страну наберётся от силы компаний десять, в которых внутренние процессы хоть отдалённо могут сравниться с EPAM.
Когда в 2017 году в Астане провели в Всемирную выставку Expo, было ощущение, как будто находишься в Сингапуре, денег вбухали туда немеряно. Но выставка прошла, и весь блеск вместе с ней. Остались огромные пустующие павильоны, на месте которых сделали стартап-хаб.
Айтишные зарплаты в Казахстане ниже, чем в Минске. У нас платят всем, в том числе и программистам, в национальной валюте. Специалист уровня Middle получает чуть больше $1000. На фрилансе у меня выходит раза в 2-3 больше.
После девальвации в 2015 году при переводе из тенге в доллары фактически сократились в два раза, и многие айтишники начали уезжать из страны: кто в Америку, кто в Австралию. Около пяти моих знакомых в Беларусь переехали. Чтобы остановить «утечку мозгов», нужны условия, которых нет. Пока что даже представить себе невозможно, чтобы в казахстанской ИТ-компании программист получал $3 тыс.
В основном все компании ориентируются на крупные госзаказы. Но, если у вас нет покровителя, хорошие проекты вы вряд ли получите — кто-то должен вас проталкивать. Когда я работал в одной из казахстанских ИТ-компаний, мы выиграли тендер на разработку информационной системы. Но сами организаторы, похоже, были этому не рады, так как у них была своя «карманная» компания, под которую «подгонялась» тендерная документация. Тогда они предложили нам вариант: взять свои 10% от предоплаты и передать работу на субподряд той самой «карманной» конторе, в которой работают, скорее всего, их родственники. В конце концов нас такая мутная схема не устроила, так как мы должны были нести ответственность за качество разрабатываемой системы. И мы вынуждены были отказаться от тендера.
Людей, которые представляют твои интересы наверху, мы называем агашки. Агашка — это покровитель, уважаемый человек, действующий под девизом «законы для лохов, власть для меня». Вот здесь один общественный деятель объясняет разницу между тендером с агашкой и тендером без агашки.
На самом деле никто не любит работать с государством, поскольку там люди не понимают, как и с какой скоростью разрабатывается софт. Весь год будут пинать, а в конце — нужно будет ночевать на работе. К счастью, в EPAM я не работал на госпроектах. Но знаю, что там были люди, которые годами сидели на таких проектах. А некоторых сотрудников, которые начинали разрабатывать ПО для налоговой, уже нет в живых.
Кстати, в Казахстане есть веб-портал для налоговой отчётности, десктопное приложение, написанное на Java, для отправки платёжных поручений и различных форм. Десктоп, правда, постоянно глючит, полдня можно одну форму отправлять. Как вообще можно было додуматься на Java его написать! С выходом новой версии самому часто приходилось на форумах залипать, чтобы понять, как это добро патчится.
Ещё там есть портал egov.kz, на котором можно достаточно быстро получить любые справки, встать на очередь по госуслуге и пр. Всё, что можно автоматизировать, у нас автоматизировано. Сам недавно делал документы, и в очереди не стоял больше 5 мин. В Минске же, как я понял, с этим проблема — очереди повсюду: Белпочта, паспортный стол и пр.
Сделать видимость, что у нас есть success stories
Денег в Казахстане предостаточно, а вот стартапов и компаний — дефицит. Когда я с товарищем однажды пришёл на митап финского акселератора Startup Sauna, после конкурса к нам подошёл какой-то мужчина и сказал, что стране нужны Success Story. За 50 процентов компании он предложил $40 000 долларов. А ничего, что наш учредитель уже 200 «штук» вложил в этот бизнес?! При этом незнакомец добавил, что ему пофиг, что будет с проектом: если будете успешными, мы продадим свою долю и выйдем из проекта, сказал он.
Получается, что всё делается для того, чтобы показать, что у нас есть success story. А реальный интерес по факту ни у кого не прослеживается.
Недавно начали мелькать заголовки, что государство готово помогать перспективным стартапам и выделяет им суммы до $30 тысяч. За последнее время провели, наверное, три стартап-ивента, что достаточно много для Казахстана. Но мне непонятно, что за люди там выступают менторами: откуда взялись, чем занимаются и что сделали, чтобы называться экспертами. Больше похоже на развлекуху для студентов: мы пришли на тусовку, почувствовали себя причастными к ней, а завтра опять ничем не занимаемся.
Пока что я не знаю ни одного казахстанского стартапа, который бы приобрёл такую же известность, как MSQRD, Viber и компания, которую купила Google (Aimatter, — прим.ред.). В Казахстане самые популярные продукты — это сервис продажи вторичных и новых автомобилей kolesa.kz, блог-платформа для бесплатного ведения онлайн-дневников Yvision.
Если стартап ориентируется на внутренний рынок, это сразу фейл. Мой знакомый делал электронную бухгалтерию, много сил и денег туда вложил. А в итоге проект сдулся, потому что никому это не надо, все привыкли записывать в тетрадь. Также накрылась система оплаты штрафов, автоматизация ресторанного бизнеса и прочие проекты. Стартапы, рождённые в компаниях, прямо там и умирают. Я работал на проекте, который делал сервис онлайн покупки билетов Kazbilet. В итоге он проиграли конкуренту, потому что папа основателя стартапа-конкурента занимается организацией ивентов, и у него есть какая-то льгота на покупку билетов.
Единственный вариант протолкнуть свой проект — найти заинтересованное лицо, которое поможет в продвижении за солидную долю в проекте, но и это тоже не гарантирует успеха. Придя в крупную компанию, ты можешь договориться с её менеджерами о сотрудничестве, но к утру у них появится свой отдел разработки, который будет делать то же самое, и ты об этом не будешь знать.
Образование, которое пока что растит только «кодеров»
В Казахстане много молодёжи, но нет, на мой взгляд, хорошего образования. На всю страну один ИТ-вуз, в котором преподают на английском, — Международный Университет Информационных Технологий (МУИТ), и ещё Назарбаев Университет. Но студентов таких учреждений я называю околоайтишными. Они примерно понимают, что и как работает, но у них нет реального опыта и понимания, как создавать Success Story, которые так нужны стране. Нужно ведь сначала увидеть, чтобы потом повторить. В итоге из университетов выходят скорее теоретики.
У нас есть программа «Болашак» — это международная стипендия, которая выдаётся самым успешным ученикам. Её обладателям нужно не менее пяти лет отработать в Казахстане. Раньше выпускники этой программы были более востребованными, сейчас же я знаю и тех, кто, отучившись в Англии, до сих пор не может найти работу по специальности. Поэтому они обязаны ждать возможности уехать за границу и там уже искать работу по специальности с достойной зарплатой.
Спроси кого-нибудь из казахстанских айтишников, что такое «питч», и скорей всего мало кто ответит, и ещё меньше тех, кто имеет опыт питчей или знают, что такое pitch deck. Сотрудники EPAM, думаю, это знают, потому что внутри компании работа насыщена разными ивентами: хакатонами, IT-weeks и пр.
Я много ездил на стартап-уикенды в Алматы, и там собирались одни студенты. Серьёзные люди, которые умеют программировать, не приходят сюда. Почему? Организаторы хакатонов дарят победителям планшеты. Я за свою зарплату 10 таких планшетов куплю, а мне предлагают два дня «колбасить» за это.
Когда я пришёл в лабораторию EPAM, со мной были люди, окончившие вузы, и эти ребята не были асами. Я собеседовал студентов из Малайзии с высшим техническим образованием, они просили $500, но еле-еле отвечали на вопросы. Я вообще считаю, что университет не поможет стать программистом.
На фрилансе ты продаёшь время, поэтому во сколько его оценишь, столько и заработаешь. Следовательно, когда мы ходим в университет, мы тратим время, а зарабатываем при этом мало, потому что знания, которые нам дают, не эквивалентны затраченному времени.
На мой взгляд, порог входа в ИT снижается. Теперь даже домохозяйка может пройти несколько спецкурсов и начать выполнять несложные таски. Пример из жизни: моя девушка за год научилась адаптивно верстать, знает JavaScript и пробует писать приложения на React.js, хотя по профессии она парикмахер.
Вообще я не считаю, что программист — это суперинтеллектуальный человек. Кто бы что ни говорил, но программирование — это рутина, и порой это очень скучно (особенно на фрилансе). Иногда мне так охота огород перекопать. Сидишь дома, программируешь, а за окном траву косят. Сколько раз я себя останавливал, чтобы не выйти на улицу и не попросить у рабочего газонокосилку.
Собственно поэтому я люблю юго-восточную Азию: надоело втыкать в компьютер — сел на байк и помчался к морю или на вулкан встречать рассвет. Плюс там растёт огромное количество экзотических, невероятно вкусных фруктов. Один из моих любимых — сырсак, которому приписывают мощные противораковые свойства (медицинские исследования их не зафиксировали — прим. dev.by).
Все услуги ЖКХ в одном приложении
Я зарекался не делать ничего для казахстанского рынка, но всё равно делаю прямо сейчас — систему автоматизации работы жилищно-коммунальных служб MyKsk.
Ещё во время работы в одной из казахстанский компаний я познакомился с продакт менеджером Константином Уваровым. Во время одного из разговоров мы пришли к тому, что было бы круто иметь свой стартап, как всем порядочным айтишникам. Ну я как айтишный авантюрист с большим интересом поддержал эту идею. Месяца полтора думали, какую проблему должен решать сервис и кому это будет нужно. Константин предложил автоматизировать работу управляющих компаний (ТСЖ, в Казахстане КСК) в сфере ЖКХ. Отличная идея, учитывая, сколько раз мне приходилось сражаться по телефону с пьяными сантехниками и электриками, на которых нет никакой управы. Так мы и начали растить наше дитя. Константин занимался сбором аналитики, разработкой интерактивного прототипа, а я в это время разрабатывал API для мобильных приложений. Ими занимались два мобильных разработчика, найденные на фрилансе, и их приходилось с завидной регулярностью менять.
Обычно, когда вы въезжаете в новый дом, вы не знаете, кто у вас «домоуправ», какие компании или организации обслуживают ваш район. Наше приложение автоматизирует взаимодействие между управляющими компаниями (например, ЖКХ), администрацией города и владельцами апартаментов.
Основная проблема, которую мы решаем — отсутствие фидбека от любой из сторон. Сейчас, чтобы вызвать сантехника, нужно часами сидеть на телефоне и просить аварийно-ремонтные службы прислать его тебе. В итоге он долго не едет, а потом делает работу как попало. В нашем приложении человек может отправить заявку на конкретный вид работы. Когда, например, сантехник аппрувит её, вам приходит нотификация. В приложении есть рейтинги специалистов и возможность оставить жалобу, если вам что-то не понравилось.
Приложение имеет несколько клиентских частей: для менеджмента (есть передача прав администратора), владельцев квартир и сожителей (урезанный функционал). Квартира появляется в приложении, как только вы сканировали QR-код и ввели номер договора с обслуживающей вас компанией. Обычно в Казахстане жильцы дома выходят на улицу, чтобы посовещаться и принять какое-то решение. В приложении есть функция голосования, поэтому отдать свой голос за то или иное предложение можно, не выходя из дома.
Также мы собираем данные о том, в каких районах люди чаще всего снимают квартиры. Такие карты можно предоставлять администрации города, чтобы она понимала, где есть проблемы с ЖКХ, жалобы жильцов и пр.
На данном этапе продукт полностью готов и пылится, можно сказать, на полке. Поэтому мы ходим на различные митапы и смотрим, какие есть возможности для нашего проекта. Недавно были на презентации испанской программы поддержки иностранных предпринимателей. Когда я показал наше приложение одному из паблишеров этой программы, он замахал руками и сказал, что нам такое не подходит. А потом, когда понял, что мы делаем, извинился и ответил, что ждёт нас в стартап-акселераторе. Дал свою визитку и сказал, чтобы мы с ним связались, если на нашу заявку не ответят. Это немного меня ободрило.
Сейчас ищем партнёров с опытом на европейском рынке.
Почему Минск?
Когда ушёл из минской компании, где работал удалённо, поехал во второй раз в Индонезию, работал над своим проектом и фрилансил. Причина возвращения была банальной, но не очень явной. У меня российский загранпаспорт, на территории Индонезии с ним можно находиться без визы не более 30 дней. Поэтому каждый раз приходилось летать в Малайзию, Куала-Лумпур (самое дешёвое направление) и через пару суток возвращаться обратно на Бали. И вот в последний раз, когда я вылетел в Куала-Лумпур, оказался днём полугодичного периода — это когда загранпаспорт отдают на замену перед истечением срока действия. В этот период запрещены международные перелёты. Если бы я вылетел буквально за день, то преспокойно вернулся бы на Бали.
В общем, я застрял в Малайзии на 30 дней. На Бали остались вещи, оплаченная вилла, байк. Выход был один — лететь в Казахстан и менять паспорт. Поэтому я и вернулся на родину. Все дела уладил и задумался, куда дальше путь держать.
Идея приехать в Беларусь, посмотреть, что да как, возникла давно. Европа близко, много ИТ-компаний (но я не предполагал, что настолько). К тому же у меня здесь много знакомых, они переехали в Минск и хвалили страну и ИТ-отрасль, которая развилась благодаря ПВТ. Плюс я работал в нескольких белорусских ИТ-компаниях удалённо, и мне нравились их процессы. На фрилансе тоже часто доводилось работать с белорусами, сложилось хорошее впечатление о белорусских разработчиках. Были случаи, когда заказчик просил искать на проект людей не из России или Украины, а именно из Беларуси. И это притом, что зачастую заказчики из США не разбираются в славянских национальностях, мы все для них — русские. Всё это не могло не впечатлить меня.
Больше всего в Беларуси меня удивил порядок, чистые улицы. У нас в Казахстане довольно пыльно. Также необычно было то, что повсюду — газоны. У нас вроде бы и степи, но всё равно не так много зелени, может, почва не такая плодородная. Нравится, что не сильно многолюдно. С окраины до центра можно быстро добраться. Есть где погулять, много парков. Широкие дороги — то, чего не хватает Алматы. Из минусов — даже не знаю, что отметить. Слышал, что белорусы не из ИТ жалуются на низкую заработную плату, что мне не очень понятно. Цены в Минске вроде бы нормальные, хотя в Азии, конечно, дешевле.
Если здесь не срастётся, поеду обратно в Азию. Мне нравится ходить на работу в сланцах, майке и шортах.
Фото: Андрей Давыдчик
Релоцировались? Теперь вы можете комментировать без верификации аккаунта.