Суд Московского района столицы продолжает разбирательства по уголовному «делу о лазерных указках». На неделе свидетели говорили о главном «оружии» четырёх обвиняемых, среди которых директор «Технократии» Дмитрий Конопелько.
Суд Московского района столицы продолжает разбирательства по уголовному «делу о лазерных указках». На неделе свидетели говорили о главном «оружии» четырёх обвиняемых, среди которых директор «Технократии» Дмитрий Конопелько.
Следствие выдвинуло также претензии Игорю Ермолову, Николаю Сасеву и Владу Корецкому. Все четверо обвиняются по ст. 293 УК РБ «Массовые беспорядки». А именно: приготовление к указанному преступлению (ч.1. ст. 13, ч.2. ст. 293) и «обучение или иная подготовка лиц для участия в массовых беспорядках, сопровождающихся совершением насилия над личностью, погромами, поджогами, уничтожением имущества или вооруженным сопротивлением представителям власти» (ч.3 ст. 293).
К последней формулировке у обвиняемых много вопросов — обвинение в насилии, погромах и поджогах нелепы в глазах молодых людей. Следствие явно перестаралось, указав все признаки массовых беспорядков, перечисленных в уголовной статье: как стало понятно в суде, основная претензия — к тому, что молодые люди купили лазерные указки. Именно их сторона обвинения и расценивает как «вооруженное сопротивление представителям власти».
Напомним: указки Игорь Ермолов приобрел на деньги Юрия Воскресенского, которого следствие перевело из обвиняемых в свидетели. Указками планировалось светить в глаза силовикам, которые с вечера 9 августа 2020 года жестоко разгоняли с улиц несогласных с результатами президентских выборов. Одним из предложений (со слов Ермолова, его сделал Воскресенский, со слов Воскресенского — Ермолов) стало приобретение лазерных указок, которыми хотели помешать силовикам прицеливаться в безоружных людей. Причастность обвиняемых к «вооруженному сопротивлению» суд и следствие оценивают гипотетически: парней задержали, прежде чем они успели раздать указки.
В зависимости от мощности луча лазеры подразделяют на классы; лазерные указки из уголовного дела относятся ко второму. Какую опасность представляли они для бойцов спецслужб, суду рассказала врач-офтальмолог из госпиталя МВД, свидетель Инесса Войтехович. Её стаж работы области профессиональной диагностики и лечения офтальмологических заболеваний — более 30 лет.
Задавая вопросы, гособвинитель Роман Бизюк и председательствующая по делу Светлана Бондаренко упирали на результаты воздействия указок на глаз человека.
— Вопрос очень обширный, всё зависит от мощности, плотности мощности, экспозиции и неких специально созданных условий при воздействии именно лазерного луча, — начала рассказ доктор.
По словам Инессы Войтехович, «слабомощные лазерные источники не влияют никак на состояние сетчатки». У глаза есть фотохимическая защита, а также «ряд биологических структур, которые противодействуют этому лазерному облучению».
Отвечая на вопрос гособвинителя о классах опасности лазеров, Войтехович пояснила: ей известно о трёх классах — «2 А-Б это бытовые лазеры, наши лазеры начинаются от класса опасности 3Б».
Гособвинитель поинтересовался опасностью лазера 2-го класса опасности.
— На морфологическом уровне это невозможно, — пояснила свидетель. — В специально созданных условиях такой лазер способен вызвать так называемый «засвет», то есть кратковременное функциональное расстройство остроты зрения, самопроизвольно разрешающееся. В своей профессиональной деятельности я «засветы» устраиваю постоянно при осмотре.
По данным свидетеля, «чтобы каким-то образом влиять на сетчатку, если даже речь не идёт о морфологических повреждениях, нужно иметь достаточно мощный пучок лазерного излучения и специально созданные условия».
При таких условиях самопроизвольные защитные механизмы выключаются, например, так бывает при анастезии и воздействии на зрачок специальных лекарственных препаратов, которые не позволят ему рефлекторно сузиться в ответ на световое воздействие. По данным свидетеля, для того, чтобы повредить органы зрения, нужно светить лазером 2-го класса «десятки минут» на расстоянии не более метра.
Присутствующим в зале стало понятно: для глаз ОМОНа лазерные указки безопасны. К тому же, как пояснила доктор Войтехович, в августе–сентябре прошлого года с вопросами по поводу снижения зрения или повреждения глаз лазером сотрудники МВД не обращались.
Любопытная подробность — сетчатка глаза наиболее чувствительна к сине-зеленому спектру, «скорее, к зеленому», однако, как стало известно со слов Войтехович, при попадании любого светового луча вне зависимости от его характеристик (цвета, ширины) зрачок глаза срабатывает как диафрагма — сужается. Если в глаз на доли секунды попадает прямой лазерный луч, «начинается процесс диафрагмирования и рефлекторного слезотечения, зажмуривания. В поле зрения появляются черные мушки».
Вопросы адвокатов имели практическую направленность — последствия воздействия лазерной указки, расстояние, при котором можно говорить об опасности.
Так стало понятно, что ожог от воздействия лазером на глаз не возникает, а засвет, который специалист не считает повреждением, невозможен на расстоянии от 50 до 100 метров — для этого «должно быть хотя бы метровое расстояние». На практике засвет получается при манипуляциях, которые производятся на расстоянии вытянутой руки от глаза, то есть меньше метра. «Вне специально созданных условий» на расстоянии более метра опасности глазу быть не может.
— Причинение вреда лазерной указкой вне какого-то экспериментального условия исключается? — поинтересовался адвокат Дмитрия Конопелько.
— Математики сказали бы, что эта вероятность стремится к нулю. Как специалист отвечу: вероятность вреда исключается.
Безвозвратное повреждение глазу лазер 2-го класса нанести не может.
В ходе допроса свидетеля судья Бондаренко решила вернуться к показаниям Войтехович, данным на предварительном следствии, когда та сказала: воздействие лазерного луча может вызвать ожог (омертвение) части световоспринимающей оболочки глаза, органическое повреждение при специально созданных условиях. Для этого лазерный луч должен быть строго определённой длины, спектр — сине-зеленый, расстояние от источника — не более метра. Свечение должно быть длительным, воздействие — многократно повторяющимся.
Судья Бондаренко решила уточнить, о каких именно условиях идёт речь.
Доктор Войтехович пояснила: речь шла о хроническом воздействии. Оказывается, у врачей-офтальмологов, которые десятилетиями работают с лазером и пренебрегают средствами защиты от отраженных лучей, есть профзаболевание, вызванное многократным воздействием лазера в течение «крайне длительного промежутка времени» — месяцами, если не годами. Вне профессиональной деятельности это невозможно.
Днем ранее суд вызывал на допрос супругу Сергея Лавриненко Татьяну, соучредителя ООО «Центр технологического обеспечения», специалиста по тестированию программного обеспечения. Однажды та уже приходила — с грудным ребенком, но на вопросы суда в тот день отвечал только её муж, ИТ-менеджер и автор телеграм-канала «Колонка Некодера». Сказавшись занятой, женщина попросила на сей раз зачитать её показания, данные в ходе расследования. В деле два протокола допроса.
Как стало известно, с обвиняемыми Татьяна познакомилась 11 августа, когда находилась в офисе вместе с мужем, по именам вспомнила, когда следователь показал видео с камеры, установленной в офисе компании.
Основная часть воспоминаний свидетеля касалась лазерных указок, которые вечером 11 августа 2020 года принесли в офис компании Ермолов, Сасев и Корецкий. Указки были в упаковке, мужчины принялись распаковывать их, вставлять батарейки и проверять работу.
— Решила помочь парням и тоже вставляла батарейки в указки, — рассказала Татьяна Лавриненко на первом допросе. — Почему я решила это сделать, ответить затрудняюсь, возможно, потому, что никакой опасности от указанной деятельности не видела.
На втором допросе женщина пояснила: помощь оказывала, чтобы гости быстрее ушли.
Разговоры с ними женщина не поддерживала, всё, что может вспомнить, — «лазерные указки нужны были для того, чтобы светить в сотрудников милиции».
Указки, по словам Татьяны, собрали за 20 минут, затем собрали упаковки от указок в пакеты, чтобы выбросить, и ушли.
Суд допросил большинство свидетелей. После исследования материалов дела слово предоставят гособвинителю и адвокатам.
Релоцировались? Теперь вы можете комментировать без верификации аккаунта.