Спросили релокантов, каково им в Минске перед выборами

— Я родилась в Сирии, до 6 лет жила в Беларуси у бабушки — моя мама родом отсюда. Потом вернулась в Сирию и закончила там школу. Я не застала войну — уехала учиться в РУДН в Москву осенью 2010 года, когда ещё ничто не предвещало беды. Тогда Сирия была ещё райским уголком — страна процветала. 

Почему в Москву? Были и другие варианты: я могла бы учиться во Франции или в Канаде, но в России я встретила бы меньше языковых препятствий — а значит чуть меньше трудностей для совсем юной девушки при переезде в чужую страну. В России я прожила 7 лет — окончила университет, поступила в магистратуру, работала в арабской редакции Russia Today.

Стоял ли Минск в моих планах — и да, и нет. Это родина, о которой я мало что знала, потому что не жила здесь в осознанном возрасте, и мне было интересно, спустя годы, почувствовать себя дома и получить новый опыт. 

Никакого рабочего оффера у меня не было. Я решила взять передышку — изучала французский, чтобы получить Diplome d’Etudes en Langue Francaise, и жила на два города: Минск и Париж. Присматривалась к Минску, искала своё место. Привыкать после Москвы было непросто: Москва — очень динамичный город, живёт 24/7. Ты как белка в колесе — работаешь нон-стоп, не останавливаешься ни на минуту, но и не сомневаешься. А здесь ритм размеренный — он располагает к раздумьям, к рефлексии.

Спустя полгода здесь я поняла, что Минск — настоящий ИТ-хаб, в котором у меня есть шансы стать востребованной, но для этого придётся сменить профессию. Сначала я работала на стартап в сфере банкинга. После был финтех-стартап, далее — онлайн-медиа, а потом я пришла в Rozum Robotics.

Есть ли дальнейшие планы — да, и они грандиозные. Но мне не хочется навсегда уезжать из Минска, я люблю сюда возвращаться. Это мой город, моя страна.

Я гражданка Беларуси, но до этого ни разу не голосовала. Пойду ли в этот раз — пока не решила. Специально предвыборные новости не отслеживаю. Только посмотрела на Youtube несколько видео-интервью кандидатов в президенты, узнала, что каждый может предложить. И всё. Я не могу сравниться с человеком, который прожил здесь более 15 лет, или даже более 5. Не считаю себя легитимным избирателем, я не настолько погружена в контекст, как другие люди здесь.

В моём окружении о политике не говорят. Все погружены в работу и личную жизнь. Ни разу не было такого, чтобы мы с коллегами сели на нашей красивой кухне и стали обсуждать политическую жизнь страны.

Чувствую ли я себя безопасно в Минске и в принципе в Беларуси — да. Печально, что люди, пришедшие на акции протеста, и даже те, кто по их собственным словам «проходил мимо», попадают за решётку, но я думаю, со мной такого не должно случиться. Так подсказывает мне интуиция.

В конце ноября-начале декабря прошлого года я застряла в Париже из-за акций протеста «жёлтых жилетов» — и было не как здесь, а по-настоящему страшно: хаос и агрессия. Я выходила на улицу, но я знала, где можно, а где нельзя находиться. Транспорт ходил очень плохо, но, тем не менее, какие-то линии были рабочими и все об этом знали. 

Я не задумываюсь о том, что последует дальше, — будут перемены, это точно. У меня был период, когда я чувствовала себя дискомфортно здесь: моя семья тогда сидела на карантине во Франции, в США и других странах ввели локдаун, закрыли границы, а здесь карантина не было — и люди даже ходили без масок. Я чувствовала себя, словно в вакууме. Я опасалась, что после этого нас, белорусов, никуда не пустят. Но в итоге мои опасения оказались напрасны. Надеюсь, и дальше всё будет хорошо.

— Я переехал в Беларусь из Крыма, а если точнее из Феодосии. В Минске живу почти полгода. Главная причина, почему я решился на релокацию — в Крыму слабо развит ИТ-рынок: всего одна крупная компания, а остальные — небольшие веб-студии. Об изобилии и разнообразии проектов, тем более международных, говорить не приходится, меня как full-stack разработчика это всегда огорчало.

С самого начала я решил обратить внимание на страны-соседки. По итогу нескольких собеседований у меня было 2 оффера: один из минского SoftTeco, другой — от компании из Сочи. Но в Сочи ситуация с ИТ не намного лучше, чем в Крыму, а в Минске, насколько я знал, всё иначе — подумать только: отсюда вышли «танки».  

Минск оправдал мои ожидания: я попал на интересный международный проект, влился в сообщество — участвую в митапах и конференциях, хотя и онлайн, общаюсь с коллегами.

Я практически вскочил в последний вагон уходящего поезда: приехал сюда в феврале, а в марте и Россия, и Украина закрыли свои границы. Что я думал тогда — что принял правильное решение. В той же России люди не могли выйти на улицы, их патрулировала полиция, а здесь ничего подобного не было. Хотя, конечно, сами белорусы проявили ответственность: многие компании перевели своих сотрудников на удалёнку, рекомендовали им самоизолироваться.

Мои родные немного волновались за меня, но успокоились, когда я поговорил с ними, объяснил, что опасаться нечего. Сейчас они уже не переживают. Кстати, в Крыму довольно быстро сняли карантин — в середине июля там уже начался туристический сезон.

Я не слежу за политикой здесь, что в общем-то понятно: я не гражданин Беларуси — это не мой выбор. У нас на работе есть чаты по интересам, в том числе политический, но я в нём не состою.

В Минске я не опасаюсь за свою безопасность, но стараюсь во время мирных митингов и акций протеста в центре города не бывать — это разумная осторожность. Несколько месяцев из-за эпидемии коронавируса я вообще очень мало выходил из дома, только в магазин за покупками. 

Что последует после 9 августа — я не знаю, но думаю, что на всякий случай мне стоит сделать загранпаспорт. А вдруг в будущем россиянам будет невозможно ездить в Беларусь по российскому паспорту. 

Каковы лично мои планы: остаться здесь в Минске, как минимум ещё на 2 года. В отдалённой перспективе — пожить где-то в Европе, попутешествовать.

Новый рекламный формат в наших телеграм-каналах.

Купить 500 символов за $150