«Будет ухудшаться»: спросили у инженера, что с мобильной связью в Беларуси
О причинах проблем с мобильной связью поговорили с инженером Ильёй*. Он работал в одной из компаний-поставщиков оборудования для сетей беларусских мобильных операторов.
О причинах проблем с мобильной связью поговорили с инженером Ильёй*. Он работал в одной из компаний-поставщиков оборудования для сетей беларусских мобильных операторов.
О причинах проблем с мобильной связью поговорили с инженером Ильёй*. Он работал в одной из компаний-поставщиков оборудования для сетей беларусских мобильных операторов.
— В последние годы многие беларусы обращают внимание на снижение качества мобильной связи в стране. Особенно заметно ухудшение мобильного интернета, причём абоненты критикуют всех операторов. Кроме того, судя по отзывам, ухудшилось покрытие мобильных сетей, особенно между городами. А в последнее время часто критикуют и качество голосовой связи. С чем это всё может быть связано?
— Основных причин здесь две.
Первая — постоянный, системный рост нагрузки, связанной с беспроводной передачей данных. Говоря по-простому, и голосовая связь, и передача данных в существующих в Беларуси сетях 3G/4G делят один и тот же радиоресурс. Это ресурс ограничен, и чем больше каждый абонент будет потреблять этот трафик, тем меньше его будет оставаться в доступе.
Кроме того, на качество связи в сетях 3G существенную нагрузку оказывает межабонентская интерференция. То есть, чем больше абонентов находится в одной соте, тем хуже общая пропускная способность этой соты, её покрытие и другие параметры (я не буду вдаваться в технические детали).
В то же время во всём мире наблюдается взрывной рост трафика, потребляемого абонентом. И Беларусь не исключение. Люди покупают новые смартфоны, меняют старые кнопочные звонилки, просто смотрят больше видео на своих телефонах и так далее.
И вот если весь этот возросший трафик пропустить через ту же самую инфраструктуру, что была раньше, мы и получим ситуацию с ухудшением качества и пропускной способности в сетях беспроводной связи.
Сохранить качество связи в таком сценарии можно было бы с помощью расширения и модернизации инфраструктуры: дроблением сот, добавлением дополнительных несущих радиочастот, переходом на технологические решения нового поколения. Но для всего этого необходимо построить новые объекты сотовой связи, закупить и установить необходимое оборудование.
И тут мы плавно подходим ко второй причине.
Вторая причина — это существенные сложности (если не сказать невозможность) поставки оборудования сотовой связи в Беларусь. Если меня не подводит память, с 2021 года был введён соответствующий санкционный режим. После этого ни один из четырёх ведущих мировых производителей телекоммуникационного оборудования не может без существенных для себя последствий поставить новое оборудование в нашу страну.
Убедиться в этом не сложно. Для этого достаточно выполнить несколько упражнений:
Я уверен, что сотрудники технических подразделений операторов связи совершают ежедневный трудовой подвиг, пытаясь обеспечить приемлемые условия связи, с учётом ограничений по строительству и развитию и постоянным ростом нагрузки. А сотрудники подразделений закупки вынуждены исхитряться для того, чтобы ввезти хоть какие запасные части для обеспечения работы сетей.
Но, как мне кажется, без решения проблем с санкциями ситуация с качеством связи продолжит ухудшаться. Что, в свою очередь, окажет медвежью услугу и всей остальной экономике.
Справиться с этой ситуацией помог бы полноценный запуск 5G. Эта сеть запускается на совершенно других частотных диапазонах, благодаря чему частот становится больше. За счёт этого растёт общая ёмкость сотовой сети. Кроме того, из-за другого технологического подхода к использованию спектра (здесь не буду вдаваться в детали) в сценарии с большим количеством пользователей 5G гораздо эффективнее. 5G будет давать высокую скорость, даже если пользователей будет много.
— Стоит ли нам ждать полноценного запуска 5G в Беларуси? И когда это может произойти?
— Здесь есть два ограничивающих фактора:
Даже в оптимистичном сценарии, если завтра санкции снимут, нужно будет заказать, произвести, поставить и настроить оборудование. Это займёт до года. Но без снятия санкций всё это нереалистично.
— А можете подробнее рассказать, как именно санкционные ограничения повлияли на возможность модернизации операторов сотовой связи?
— Начнём с предыстории. Основных производителей и поставщиков оборудования для мобильной связи в мире сейчас четыре. Это китайские Huawei и ZTE, а также Nokia Networks и Ericsson. Сейчас все они ничего не поставляют в Беларусь, но раньше это было не так.
Соответственно, перед санкциями Life был на Huawei, МТС на Huawei с небольшими кусками Nokia Networks. Velcome/ А1 был на ZTE, а BeCloud на Ericsson и Huawei.
Что произошло, когда появились санкции сначала против ZTE и Huawei, а затем и в отношении поставок телекоммуникационного оборудования в Беларусь?
Санкции против китайских компаний со стороны США, по сути, ничего не изменили. Huawei, например, просто перестал использовать для расчётов доллары и стал поставлять оборудование за евро.
А вот когда санкции ввели уже против Беларуси, всё стало намного серьёзнее. Ericsson и Nokia Networks сами прекратили поставки в Беларусь. А для китайских компаний появился риск подставить под вторичные секторальные санкции всю китайскую телеком-индустрию. Вряд ли они будут жертвовать своим прибыльным международным бизнесом ради сохранения небольшого беларусского рынка.
В результате производители перестали поставлять оборудование в Беларусь напрямую. Те офисы, которые остались в нашей стране, стали заниматься технической поддержкой. Причём запрещены ведь и прямые, и косвенные поставки. Производители не могут продавать новое оборудование в Беларусь даже через посредников.
Что можно делать в таких условиях? Насколько мне известно, не нарушая санкционный режим можно поставлять как запчасти оборудование, которое было в употреблении несколько лет. Возможно, операторы пользуются этой лазейкой и ограниченно закупают технологическое оборудования, бывшее в употреблении. Очевидно, что производители этого оборудования в таких закупках не участвуют.
В результате несмотря на то, что продавать в Беларусь оборудование для базовых станций как будто нельзя, фактически такие закупки наверняка происходят. Но обычно это старое оборудование, которое уже было в употреблении. Или хотя бы такое, которое в документах проведено как бывшее в употреблении. Поставляется оно не производителями, а какими-то компаниями-интеграторами. И если даже эти поставки где-то всплывут, производители в них формально не участвуют.
В общем, поставка технологического оборудования для беларусских операторов из-за санкций забуксовала. Оборудование, поставленное до санкций, потихоньку выходит из строя. А к нам приезжает в основном бэушное оборудование. Кстати, не обязательно даже китайское — может, ввозят и Ericsson, и Nokia. Всё, что можно достать.
Вполне возможно, что ёмкость сети и покрытие в Беларуси в последние годы не уменьшились, а даже потихонечку росли. Но росли не так быстро, как росла нагрузка на инфраструктуру.
А нагрузка растёт системно. ТикТоков снимают больше, выкладывают больше. Видео on demand [видео по запросу], YouTube там посмотреть или Netflix, требуется больше. Instagram теперь уже тоже видео on demand. Из-за этого растёт нагрузка на сервис.
— Некоторые абоненты МТС из Полоцка обратили внимание на ухудшение связи накануне 3 июля. Утверждают даже, что сотрудники компании в личных беседах рассказывали, будто часть базовых станций в Полоцке сняли и перевезли в Минск, чтобы в столице на празднике со связью всё было в порядке. При этом те же сотрудники якобы обещали, что после 3 июля оборудование в Полоцк вернут — но вроде бы так и не вернули. По крайней мере, качество связи осталось плохим. Насколько вероятна такая ситуация в техническом плане?
— Вполне себе вероятна. Это оптимизация. Представьте: вы оператор связи. У вас есть какой-то ключевой, доминирующий регион, где вы предоставляете услуги.
Например, Минск. Схватка за абонентов в Минске жёсткая. И расширить покрытие там за счёт «утилизации» других регионов, где нагрузка упала — легко.
В нормальных условиях для решения таких задач, когда нужно временно повысить качество связи в какой-то локации, существуют подвижные базовые станции. Это решение называется «корова» (COW, Cell on Wheels). Знаю, что у Velcom был флот вроде бы из восьми-десяти таких вагончиков, внутри которых находится базовая станция и телескопическая вышка с антеннами. Что-то похожее есть и у МТС. COW можно присоединить к опорной сети. Вот их обычно и используют в разных чрезвычайных ситуациях или на многолюдных праздниках.
Но так было раньше. В каком состоянии эта техника находится сейчас — я не знаю. Она ведь тоже изнашивается со временем.
Если таких устройств нет, можно увеличить пропускную способность базовой станции. Сделать не три антенны на вышку с охватом по 120° у каждой, а шесть антенн по 60°. Получатся такие узенькие сектора, но каждый по ёмкости такой же большой, как прежний широкий. Или можно добавить несущую частоту — но для обработки всех этих сигналов нужны дополнительные приёмопередатчики. И эти приёмопередатчики можно снять с одной базовой станции и поставить на другую. Придётся выполнить определённые монтажные работы, но это возможно.
Правда, в беларусских реалиях такие действия упираются в необходимость всё это согласовать. Для установки базовой станции ты получаешь разрешения на строительство от всяких СанПинов, согласовываешь частотный план с БелГИЭ (государственной инспекцией электросвязи, которая подчиняется Минсвязи). БелГИЭ утверждает твой частотный план, чтобы он ни с чем другим не интерферировал, потому что если ты неправильно что-то поставишь, соседние соты других операторов станут неправильно работать. Или твоя будет неправильно работать. Ещё нужно согласовать мощность.
И если ты меняешь что-то, тебе нужно сделать проект и получить разрешения у одних, у других. Всё это отнимает время, где-то от двух недель до месяца.
Поэтому просто с бухты-барахты взять кусок железа из одного места и вставить в другое не получится. За это могут привлечь к ответственности. Если оборудование в Полоцке снимали и подключили в Минске, это всё должно было быть согласовано заранее.
— Проблемы с мобильной связью на официальном уровне обычно вообще никак не объясняются. Не удивительно, что люди часто пытаются найти объяснения. Допустим, серьёзные перебои с мобильным интернетом в Минске в конце июля — начале августа иногда пытаются связать с падением дрона в Домбровке 29 июля. На ваш взгляд, может ли здесь быть какая-то связь?
— Я не вижу здесь связи. Ну, допустим, вы делаете радиоподавление, чтобы сбить с курса какой-то беспилотник. Вы подавили его — и всё, нет смысла держать средство РЭБ [радиоэлектронной борьбы] включенным несколько дней. Даже если взять эти антидроновые ружья — подавители БПЛА: вы же им «выстрелили» по дрону — и всё, не продолжаете потом долго светить в ту же точку.
— С мая российские власти отключают мобильный интернет в регионах, которые атакуют украинские дроны. Может быть, и в Минске произошло что-то похожее?
— Это уже другая схема, не подавление РЭБом. И она тоже для нашего случая не подходит. Смотрите. Сейчас некоторые военные дроны используют для наведения на цель сотовые сети противника. Например, в России покупается пачка сим-карт, которые оформляются на каких-нибудь бездомных. И потом доставляется в Украину. Там сим-карты вставляются в модемы, а модемы — в беспилотники. Беспилотник в соответствии со своей программой долетает по GPS-координатам до какой-то зоны. И когда он летит на небольшой высоте, там модем внутри него подключается к локальной сети сотовой связи. С её помощью происходит донаведение беспилотника на цель: через сотовую связь дрон может видеосигнал передавать оператору, например.
Поэтому в моменты атаки такими дронами можно приглушить мобильную связь, чтобы устранить возможность точного наведения с помощью таких вот сим-карт. Как раз по этой же причине в России ужесточили правила продажи сим-карт, даже иностранцам теперь нужно показать при их покупке регистрацию.
Всё это — последовательные меры, которые Россия предпринимает, чтобы её собственные мобильные сети не использовались противником для ударов по ключевым объектам её инфраструктуры. С беларусской точки зрения приглушать мобильную связь во время атаки дрона большого смысла нет, потому что нас системно никто не атакует.
— А теоретически такое возможно? Допустим, если дроны всё же полетят в Беларусь системно?
— Конечно. Сказал оператору связи — приглушите связь в этом районе. Всё, пожалуйста.
Это делается по щелчку пальцев, очень легко реализуется. Но очень маловероятно, что в этот раз мы имели дело с этим.
Если такие инциденты будут регулярно повторяться — тогда да, такое возможно.
* имя собеседника изменено по его просьбе
Релоцировались? Теперь вы можете комментировать без верификации аккаунта.
Спасибо за статью. Интересно и познавательно было почитать :)
Какая межабонентская интерференция, если из каждого утюга говорят что все уехали?
Поговорил с ex боссами HW. Всё решаемо.
Просто новое оборудование будет оформлено как БУ )
Оставляйте контакты, пишите что нужно, какой бюджет и timeline проекта.
Янчевский всё порешал))
Кроме санкций и прочего есть банальные опасения материнский компаний вкладываться в токсичную юрисдикцию. Непонятно, как скажется на головной компании, и перспективы юрисдикции туманны.
Ожидать же конкуренции от потенциальных новых игроков не стоит. Никто не считает интересным рынком.
Так что в пройгрыше только пользователи сейчас и страна потом. Но тут вина не операторов, а в другом месте.
"А вось калі санкцыі ўвялі ўжо супраць Беларусі, усё стала нашмат сур’ёзней. Ericsson і Nokia Networks самі спынілі пастаўкі ў Беларусь. А для кітайскіх кампаній з’явілася рызыка падставіць пад другасныя сектаральныя санкцыі ўсю кітайскую тэлекам-індустрыю. Наўрад ці яны будуць ахвяраваць сваім прыбытковым міжнародным бізнесам дзеля захавання невялікага беларускага рынку"
В таких условиях планировать развитие сети смысла не имеет. Только поддержание уже существующей.
Пользователь отредактировал комментарий 7 августа 2025, 14:17