Антон Парамонов родился в Витебске, но с раннего детства жил в Донецке. Там окончил Донецкий национальный университет, защитил кандидатскую диссертацию по информационным технологиям, там же стал работать со школьниками и студентами, совмещая преподавательство с небольшим ИТ-бизнесом. Так было до известных событий 2014 года, которые заставили Антона уехать из Донецка.
Сейчас он — доцент кафедры программного обеспечения информационных технологий (ПОИТ) БГУИР. dev.by встретился с преподавателем и расспросил его о переезде в Минск и взглядах на белорусское образование.
«Университет раскололся, ИТ-заказы иссякли»
Антон, что собой представляет сейчас ИТ-бизнес в Донецке?
Его практически не осталось. Хотя до 2014 года эта отрасль активно развивалась. ИТ-компании построили новые офисы в центре города, сделали там ремонт, а вскоре им пришлось эвакуироваться. Часть компаний переехала в Крым, часть — в Одессу, часть — в Ужгород, кто-то перенёс бизнес в ЕС, например, в Чехию или Прибалтику.
У вас ведь тоже была в Донецке своя компания? Что с ней стало?
Да, до 2006 года я работал по найму в ИТ, а потом открыл небольшую компанию. Мы занимались автоматизацией и информатизацией промышленных предприятий, в том числе металлургических. Все заказы поступали из Донецкого региона. Эта направленность на локальный рынок и погубила бизнес: в 2014 году промпредприятия либо заморозились, либо выехали, либо закрылись, и заказы иссякли.
Донецкий национальный университет, где я преподавал, раскололся. Юридический адрес вуза сменился, часть коллектива Минобразования Украины вывело в Винницу, часть осталась в Донецке. Донецкая часть теперь выдаёт дипломы ДНР, переходит на стандарты РФ, перенимает российские нормативы и внутреннюю документацию. Так же, между Винницей и Донецком, разделились и студенты, причём часть выпускников какое-то время умудрялась получать двойные дипломы.
Плюс напряженная обстановка вокруг. Жить в таких условиях было некомфортно. Поэтому, когда в 2014 году коллеги пригласили меня в БГУИР прочитать спецкурсы по алгоритмам с олимпиадным уклоном, а потом предложили работу на кафедре ПОИТ, я согласился.
Спустя четыре года не жалеете? Можете констатировать, что переехали в Минск?
Минск пришёлся мне по душе. Многим — например, широкими улицами — он напоминает Донецк. Решить миграционные вопросы было не так просто, каждый украинский документ в ситуации военных действий добывался с большим трудом, но сейчас это позади — есть вид на жительство в Беларуси.
Самая большая проблема на сегодня — это жильё. Всё арендное жильё в квартале «Магистр» занято, а новое не строят. Приходится снимать квартиру в частном порядке. Осталась квартира в Донецке, но продавать ее сейчас — всё равно что дарить. Если в 2013 году хорошая двушка ближе к центру стоила $80-90 тысяч, то сейчас — $20-25 тысяч. В Донецке по-прежнему живут родители, и это моя душевная боль. Но перевозить их сейчас в Минск на съёмную квартиру — тоже не вариант.
«Как говорит о зарплатах мой коллега, это даже немного стыдно»
Давайте поговорим об ИТ-образовании. Вы сравнительно недавно мигрировали и всё ещё являетесь «свежим глазом» для белорусской высшей школы.
Мой взгляд на образование в Беларуси, вероятно, будет через призму украинского образования, хотя проблемы во многом общие.
Начнём с самого чувствительного — зарплат. Средняя зарплата в белорусских ИТ-компаниях — $1,8 тысячи. А у преподавателя ИТ-специальностей?
Остепенённый преподаватель получает порядка $500. В ИТ это входная зарплата для джуниоров без опыта работы. Как говорит мой коллега, это даже немного стыдно: что тот двоечник, которого ты выпустил с горем пополам, будет получать больше тебя.
Зарплаты — это, конечно, большая проблема. Сейчас уже то и дело высказывается мысль, что зарплату преподавателя нужно ориентировать на среднюю зарплату по отрасли. Тот, кто преподаёт, не должен получать меньше того, кому он преподаёт.
Я понимаю, по некоторым специальностям просто нет рыночных предпосылок для высоких зарплат. Те же историки и филологи в Донецке стремились остаться в аспирантуре, так как выбор у них стоял между карьерой школьного учителя и преподавателя в университете. Поэтому в аспирантуру у гуманитариев бешеные конкурсы. А на нашей специальности конкурсов никогда не было.
За счёт каких резервов предлагается подтягивать преподавательские зарплаты до айтишных?
Раз уж у нас идёт равнение на западные университеты, то должна происходить коммерциализация образовательного процесса. Ведь ИТ-образование у нас по-прежнему дотационное. Мы готовим специалистов для ИТ-компаний, так почему им не влиться в этот процесс?
Этот вопрос звучит давно. Мол, ИТ-компании требуют всё больше кадров…
…но лишь единицы делают шаги навстречу. Кстати, белорусские компании делают всё же больше, чем украинские. На кафедре ПОИТ, например, есть лаборатория ЕPAM, лаборатория Itransition и др. Специалисты этих компаний периодически проводят курсы для студентов.
Но этого недостаточно, необходимо финансировать процесс подготовки кадров. Если делается госзаказ, значит, специалисты кому-то нужны. Но распределять их начинают только на 4-м курсе. Почему не спланировать трудоустройство заранее? Можно заключить договор с ИТ-компанией: вы платите за подготовку такого-то количества студентов, мы вам их готовим. Либо на этапе зачисления платите за подготовку специалистов (трёхсторонний договор), либо на 4-м курсе вы их, грубо говоря, «покупаете» у государства, назначая своё место распределения.
Мне так видится эта схема. А что происходит сейчас: компании де-факто бесплатно набирают себе выпускников, а затем жалуются на их квалификацию. К тому же договорная форма позволит ориентировать студентов на заданную «цель» за счёт факультативных курсов по технологиям конкретной компании или отдельных специализаций. В будущем это сэкономит время на адаптацию молодого специалиста.
«Уже обсуждали на кафедре: может, перейдём на Python?»
Это одна сторона вопроса. Другая сторона — насколько подготовка выпускника соответствует запросам компании. Все вокруг жалуются: в вузах учат тому, что было актуально в прошлом веке. Насколько эти жалобы обоснованы?
Они небеспочвенны. Да, есть и преподаватели, которые отстают от современных веяний. Но по большей части проблема связана с планом обучения. Если я беру курс, то далеко отойти от рабочей программы самостоятельно не могу. Во-первых, есть преемственность и взаимосвязи дисциплин: каждая предполагает, что студент уже владеет определёнными компетенциями. А во-вторых, это нарушение. Но сейчас планы и программы модернизируются, в них включаются новые дисциплины, например, работа с большими данными (для магистрантов), часы перераспределяются в пользу более актуальных предметов. Мы понимаем, что меняться нужно.
Приведите примеры дисциплин, которые чаще всего вызывают нарекания у студентов.
Это лучше спросить у самих студентов. Мне тоже было бы интересно. На первом курсе я читаю основы компьютерной техники. Там мы изучаем, как устроена ЭВМ, грубо говоря, «что такое биты и байты» (как устроена память, как работает процессор). Часть студентов с этим знакома, и им это кажется скучным. Но далеко не все ориентируются в основах свободно, подготовка на входе очень разная. А ведь это фундамент профессии: как навык держать ложку, чтобы борща поесть.
Ещё в мои студенческие годы многих раздражала физика и математика: зачем мне эти законы и теоремы, я же кодить хочу. Но как можно заниматься, к примеру, компьютерной графикой, создавать виртуальные модели, не зная физику?
Но претензии высказываются всё же не к физике и не к математике, а к тем программистским дисциплинам, которые якобы уже не востребованы.
Возьмём курс «Основы алгоритмизации и программирования»: его дают на базе языка Delphi (Pascal). Студенты возмущаются: зачем нам нужен этот Pascal! Знаю, что в некоторых университетах обучение начинают с языка С, но лично я против этого. У этого языка достаточно высокий порог вхождения. Это другое мировоззрение, другой взгляд на вещи, это может пагубно сказаться на формировании культуры программирования. Pascal просто создан для обучения: он минималистичен, ограничивает разработчика, при этом учит мыслить логически, составлять алгоритмы. Овладев этими навыками, студент сам выучит любой синтаксис. С — такой инструмент, который даёт разработчику свободу, многое ему разрешая, но так можно «выстрелить себе в ногу» и не заметить.
Конечно, если смотреть рейтинги используемых в продакшне языков, то с отрывом побеждает Java, потом — JavaScript, PHP, Python… Студенты видят это и недоумевают: почему нас не учат сразу тому, на чём мы будем работать?!
Мы уже обсуждали этот вопрос на кафедре: может, перейдём на Python? Возможно, это резонно, не зря на него перешли многие университеты США и Европы. Python так же, как и Pascal, не допускает необдуманных действий, учит культуре программирования, а кроме того, он применяется во многих отраслях.
Если будет выбор между Pascal и С, я выберу для начального обучения Pascal. Если выбор между Pascal и Python, пожалуй, возьму Python.
Ещё примеры устаревших частей учебной программы, пожалуйста.
Отвечу так: университетское образование предполагает фундаментальную подготовку. А это значит, что будут затронуты различные аспекты технологий, в том числе и те, которые некоторым будущим программистам могут и не понадобиться.
Анализ структур данных, системное программирование (ассемблер), теория информации и еще ряд дисциплин не помогут тому, кто будет штамповать сайтики. Также замечу, что сегодня среды разработки и фреймворки балуют разработчика, предоставляя ему готовые инструменты и решения, и тот, используя их, даже не знает, что внутри. Так, человек научился водить машину, а что под капотом — понятия не имеет. Машина заглохла — водитель ищет другую машину.
Или вот, например, проектирование информационных систем (диаграммы UML и IDEF). Владение этим материалом позволяет описать, как выглядит или будет выглядеть твой проект (в зависимости от того, описываем мы готовый продукт или проектируем). Многие скучают: мол, это лишняя трата времени, я ж закодил прогу, работает — и класс. Но в крупных компаниях без этих инструментов будет сложно. Как удержать в голове большую систему?
Да, кто-то уже в вузе чётко определил свою позицию: я буду кодером, поэтому просто выучу язык. Так иди запишись просто на курсы! Большая часть студентов просто не понимает, что их ждёт на работе. Но это нормально.
Вы в той или иной мере оправдываете все «ненужные» студентам дисциплины. А есть ли в программе откровенные рудименты?
«Ненужные»? Может, задать этот вопрос тем, кто их таковыми считает? Возможно, ненужными считаются те дисциплины, которые не применяются в жизни. Да, есть сухие предметы, нужные не всем, но части выпускников они всё равно нужны. Учебные программы обновляются, и в них нет замшелых частей с посылом в 80-е. Мы стараемся идти в ногу с тенденциями, но есть проблема: пока программу составят, пока утвердят, пока введут в действие… получается опоздание на несколько лет. А вы сами понимаете, что сегодня это означает.
«В браузере — миллион закладок, но времени не хватает»
То есть вы чувствуете рассинхронизацию ИТ-образования с ИТ-бизнесом?
Да, это проблема. Каждый день приносит изменения, новые технологии разрастаются как плесень. В браузере — миллион закладок, всё интересно, обо всём хочется почитать. Но помните: чтобы заработать «черпак-норму» (ставку), преподаватель должен провести за год 800 аудиторных часов, плюс вдвое больше времени потратить на подготовку. Это очень много, на саморазвитие времени почти не остается.
Это лишь мои фантазии, но если бы ИТ-компании отдавали университетам на субподряд какие-то реальные бизнес-проекты, то изучать новые веяния было бы гораздо проще. Тогда и преподаватели бы варились в этой среде, и студентам был бы живой интерес (и, возможно, приработок).
Что ещё делать, чтобы ИТ-образование шло в ногу с индустрией?
Проводить круглые столы, за которыми будут встречаться ведущие разработчики ИТ-компаний и ведущие преподаватели вузов. Этим преподавателям надо отдать карт-бланш: они должны не только выслушивать рекомендации, но и иметь право вносить изменения в программу обучения, внедрять в жизнь совместные наработки.
Разве такая работа не ведётся?
Да, периодически EPAM созывает конференции, но они носят эпизодический характер. А это должно стать системой: один и тот же актив должен собираться раз в квартал и решать вопросы последовательно. В то же время неплохо бы этих преподавателей мотивировать: ведь это дополнительная работа, бумажная волокита. Причём мотивация может быть не только в виде конкурентной заработной платы, но и в виде соцпакетов.
А кроме того, ИТ-компании должны не критиковать в интернете образование, а отправлять своих представителей в вузы и вместе решать проблему. Например, организовывать факультативные курсы по своему технологическому стеку. А то у нас все знают, как и чему учить, но очередей в преподаватели почему-то не наблюдается. В программах есть пространство для люфта. Например, при изучении веб-технологий можно давать PHP, а можно — JavaScript. Может, просто обсудить с преподавателем изменения, аргументировав выбор? Для этого не нужно ничего кардинально менять.
А почему преподаватель сам не видит, как меняться? У него недостаточная связь с ИТ-миром?
Говорить о полной оторванности образовательной системы от бизнеса нельзя. Многие преподаватели работают в ИТ, и сфера их деятельности совпадает с предметом. Но, возможно, им не интересно, что происходит в других ИТ-компаниях. Поэтому тут должен быть диалог на уровне кафедры, ведь, повторюсь, изменения в одной дисциплине могут затрагивать и другие предметы.
Но следует оговориться: вузы не готовят специалистов под конкретную фирму. Если заказчиком будет выступать конкретная компания, тогда есть о чём говорить.
Университет не курсы, он даёт общую подготовку. Большинство студентов думают, что выйдут из вуза «всемогущими магами 13 уровня». Но такой магической силы у нас нет. Обычно выпускники имеют только фундамент, на который надо ставить надстройки. Зато они могут применить свои знания в различных областях. А главное, что чем больше внимания студент уделяет саморазвитию и чем лучше осваивает программу, тем надёжнее его фундамент и тем проще потом добавлять надстройки.
Фото: Андрей Давыдчик
Релоцировались? Теперь вы можете комментировать без верификации аккаунта.