«Дело Комка сегодня было бы невозможным». Разбираем изменения в УК

​

Поправки в Уголовный кодекс в части экономических нарушений вступили в силу 19 июля. Они затронут весь белорусский бизнес, в том числе ИТ. Вместе с юристом-практиком, автором Telegram-канала по вопросам ведения бизнеса Дмитрием Зикрацким проанализировали, какие нормы связаны с интересами айтишников.

Полегчает фрилансерам и продавцам на маркетплейсах

— Принятые изменения влияют на ведение бизнеса как такового, поэтому в первую очередь затрагивают директоров, бухгалтеров и собственников ИТ-компаний. Здесь я описал, какие именно.

Рядовых айтишников они касаются меньше, хотя одна норма существенно повлияет также на фрилансеров. Это статья  233 — ранее она называлась «Незаконная предпринимательская деятельность» и касалась занятия деятельностью, которая является запрещённой, осуществляется без госрегистрации или без лицензии и сопряжена с получением дохода в крупном размере. Теперь данная статья называется «Предпринимательская деятельность, осуществляемая без специального разрешения (лицензии)» и касается только деятельности, осуществляемой без лицензии, сопряжённой с получением дохода в крупном размере.

Зачастую фрилансеру сложно понять, нужно ли ему регистрироваться в качестве ИП. Если он работает на одного заказчика-нерезидента, то регистрация не обязательна. Но в том случае, если фрилансер работает на двух, трёх, четырёх и т. д. заказчиков и получает доход из нескольких источников, то, в соответствии с определением в Гражданском кодексе, его деятельность является предпринимательской. А значит, надо регистрировать ИП. Если регистрации нет и он получил доход в крупном размере, значит, осуществил незаконную предпринимательскую деятельность со всеми вытекающими. Хотя на самом деле цель такой жёсткой причинно-следственной связи не достигается, ведь по сути, никакого ущерба обществу этот гражданин не нанёс — даже наоборот.

По закону, гражданину выгоднее зарегистрировать ИП и, применяя упрощённый порядок налогообложения, платить 5% налога. Если он этого не сделал, все его доходы будут облагаться налогом 13%. Так в чём тут преступление?

Те айтишники, которые начинали фрилансить после университета или сразу после школы и не знали всех нюансов законодательства, могли попасть под уголовную ответственность. Сейчас критерий «деятельность без госрегистрации» исключён из статьи 233, и, на мой взгляд, правильно. 

Кроме госрегистрации, в статье 233 был такой признак, как «запрещённая деятельность». Из-за того, что некоторые формулировки в наших законодательных актах очень скользкие, было сложно понять, что это вообще такое. Поэтому в этой части дел по статье 233 практически не было. Так что хорошо, что эту формулировку убрали. В данном случае законодатель просто привёл Уголовный кодекс в соответствие со сложившейся практикой.

Людей, которые продают приложения через маркетплейсы и получают доход, эти поправки затрагивают?

Теоретически эти программисты могли попасть под статью 233. Всё зависит от того, откуда у них приложение. Если сами написали, то всё и так было в порядке — это объект их авторского права. А вот если они привлекали к разработке наёмную силу, платили им, потом продавали программы и за счёт этого извлекали прибыль, то да, налицо предпринимательская деятельность, и без госрегистрации она могла быть признана незаконной. Получается, и для этой категории лиц вышло послабление.

Кто победил в споре Цепкало vs Конюк

Бывший директор Парка Валерий Цепкало три года назад активно выступил против статьи 233. Он настаивал на исключении уголовной ответственности за незаконную предпринимательскую деятельность. Генпрокурор Александр Конюк тогда резко ему возразил: убрать статью невозможно. Так чья в итоге взяла?

То, что предлагал Цепкало, полностью реализовано. Он настаивал, что статью 233 надо отменить, но за исключением тех случаев, когда бизнес связан с оказанием медицинских услуг и финансовыми махинациями вроде построения финансовых пирамид. Фактически так и сделали: в статье 233 было три составляющих — деятельность без регистрации, запрещённая деятельность и деятельность без лицензии — теперь осталась только деятельность без лицензии, а это как раз медицина, финансы и прочие опасные вещи. 

Почему тогда генпрокурор так возмущался?

Потому что прокурор — это сторона обвинения, последняя инстанция перед судом. Фактические он говорит: пока такая статья есть, я обязан её применять, и не мне решать, преступление это или нет; если парламент и президент решат, что это не преступление, тогда и я соглашусь с этим. Это жёсткая позиция, но для прокурора она правильная.

Генпрокурор выступал за сохранение статьи, Цепкало выступал за отмену наказания для предпринимателей, и в общем, каждый получил своё.

Совершенно верно. Статья осталась, причём именно в той  части, в какой говорил Цепкало, — в части того бизнеса, что сопряжён с повышенной опасностью. А во всех других случаях она отменена.

Получается, айтишники под статью 233 подпасть не могут?

Не могут. Правда, в статье 233 есть ещё часть 2, которая касается финансовых пирамид, но если айтишники не будут заниматься их построением, то всё будет хорошо.

Дело Алексея Комка было же по ст. 233 возбуждено? Сейчас оно было бы невозможно?

Да, в новых реалиях оно было бы невозможным. 

И если человек уже осуждён по этой статье, то Уголовный кодекс в данном случае (в том случае, если он смягчает ответственность или меняет трактовку деяния) имеет обратную силу. Те лица, которые находятся под стражей или были осуждены по статье 233 именно в части занятия незаконной предпринимательской деятельностью, со вступлением в силу поправок в УК подлежат освобождению. Если к этому времени такие лица уже освобождены, но судимость с них ещё не снята, она снимается.

То же самое касается критериев крупного и особо крупного дохода. Суды сейчас будут пересматривать дела в соответствии с новыми планками. Если ранее доход был признан крупным, так как он равнялся, например, 280 БВ, то сейчас он больше не считается крупным.

Значит, дело должно быть пересмотрено и человек — освобождён. 

Это огромная работа.

Да. Но она — на благо людей, множество людей она осчастливит. Ещё на этапе принятия закона все эти дела отсортировывают, чтобы с момента его вступления в силу их можно было оперативно пересмотреть. Тем более УК был опубликован ещё в январе, у правоохранительных и судебных органов было полгода, чтобы найти все подходящие приговоры и сформировать дела. Практически уверен, что все те лица, которые подлежали освобождению, 19 июля вышли из мест лишения свободы. 

Шансы сесть за неуплату налогов понизились

Насколько затрагивают ИТ-бизнес поправки в части неопасных преступлений? 

Не могу сказать, что конкретные поправки в УК посвящены именно айтишникам. За исключением разве что статьи 212 — «Хищение путём использования компьютерной техники». Под неё подпадает хакерство, кардинг и т. д. В ч.4 этой статьи (деяния, совершённые организованной группой в особо крупном размере) есть изменения: раньше по ней было предусмотрено от 6 до 15 лет лишения свободы, сейчас — от 5 до 12. 

Но это — тяжкое преступление. А вообще в обновлённом УК снизили ответственность за деяния против порядка осуществления экономической деятельности, не представляющие большой общественной опасности (умышленные преступления или преступления, совершённые по неосторожности, за которые законом предусмотрено наказание на срок не более двух лет или иное более мягкое наказание), и менее тяжкие преступления (те, за которые предусмотрено наказание от 2 до 6 лет). Теперь за такие экономические преступления не будут лишать свободы.

Уклонение от налогов сюда относится?

Статья 243 «Уклонение от уплаты сумм налогов, сборов» предусматривает лишение свободы до 3 лет, значит, такое преступление относится к категории «менее тяжких», значит, да, новая редакция распространяется и на уклонение от уплаты налогов. Если уклонение от уплаты налогов допущено в крупном размере и это совершено в первый раз, значит, лицо не подлежит лишению свободы. Значит, наказанием будет либо штраф, либо ограничение свободы. Но если размер будет особо крупным, то преступление будет считаться тяжким (так как наказание по нему свыше 6 лет) и по нему будет предусмотрено лишение свободы.

Странная логика. Вы смотрите, какое наказание предусмотрено, и по этому критерию определяете тяжесть. 

Да, категория преступления зависит от наказания. Каким-то образом необходимо было выстроить логику, и наше законодательство выстроило такую: категория преступления по тяжести зависит от максимального наказания по данному виду преступления.

Значит, в части ответственности за неуплату налогов бизнес тоже имеет важное послабление.

Да, для руководителей и бухгалтеров ИТ-компаний это имеет большое значение. Дамоклов меч висел над всеми: ты неправильно истолковал норму закона, применил какую-то льготу и неумышленно недоплатил налоги — в этой ситуации ты рисковал не только «попасть» на штраф, но и лишиться свободы. Сейчас шансов на то, что свободы не лишат, стало больше.

Тут имеет значение ещё и повышение критерия «ущерб в крупном размере». Шаг повышения  — адекватный?

Поскольку под доходом в этом контексте понимается вся полученная выручка, то это мало.

Что такое доход в целях УК? Все полученные средства. С экономической точки зрения, это не доход, а выручка. Так государству проще считать, иначе подозреваемые начнут доказывать, что все полученные от незаконной деятельности деньги они потратили на ведение этой самой деятельности и никакого дохода на самом деле не имеют.

2 000 БВ (1 БВ — 25,5 BYN. — Прим. dev.by) — это всего 24 тысячи долларов. Если компания крупная, с многомиллионными оборотами, то ошибка на 1% (допустим, неправильно применили льготу) сразу даёт большой результат. Поэтому, на мой взгляд, мало подняли. Но, с другой стороны, то, что всё-таки подняли, уже шаг вперед. Однако расслабляться не стоит.  

Какие-то негативные последствия могут быть у либерализации Уголовного кодекса? Не так давно смягчили субсидиарную ответственность, и последствия двоякие. Например, дело Play2Live: компания — банкрот, долг по зарплате — 275 тысяч долларов, всё имущество — столы и компьютеры, и никто ни за что не отвечает.

Что касается смягчения субсидиарной ответственности, то, на самом деле, ничего не изменилось. Да, было банкротство, выносилось постановление, что в нём виноват директор, на него вешали 100 млн долларов долга заимодавцам и ещё 60 тысяч долларов зарплаты сотрудникам. Ну и что? У директора всё равно ничего нет. Если он заранее был настроен на совершение этого деяния, то все деньги он потратил на недвижимость на Мальдивах, оформив её на свою тётю. Субсидиарная ответственность ему уже не страшна, очередники всё равно ничего не получат.

Юристы шутят, что банкротство — это когда должник вынимает деньги из внутреннего кармана пиджака, перекладывает в задний карман брюк и отдаёт пиджак кредиторам.

Так что с отменой субсидиарной ответственности фактически ничего не изменилось, просто бизнес-сообщество немного раскрепостилось.

Найти баланс — где ужесточить закон, а где смягчить — очень сложно. То, что для одного человека — существенно, для другого — незаметно. Одни лица совершают экономические правонарушения неосознанно, и для них смягчение потенциальной ответственности (по крайней мере, повышение порога крупного размера) является очень важным. Понимание, что за ошибку не посадят, облегчает принятие решений и позволяет дышать свободнее. Другая категория людей, которые преступают закон осознанно, чаще всего не оглядывается на нормы УК. Они изначально настроены на совершение преступления, и на их активность снижение ответственности никак не повлияет. Поэтому существенных рисков от либерализации УК я не вижу: если они и есть, то покроются благоприятными последствиям для бизнеса в целом.

Место солидарности беларусского ИТ-комьюнити

Далучайся!