Поработала один день. Учительница с инвалидностью говорит, что её «ушли» из Andersen. У компании своя версия

«Хочу челленджа»

Елена (она попросила не указывать фамилию) закончила БГПУ по специальности «Практическая психология и иностранный язык». Она преподаёт английский больше 16 лет, работала в школе и университете, сейчас трудится в онлайн-школе Skyeng. Но около 5 лет назад она поняла, что хочет чего-то нового. И стала искать работу в ИТ.

В основном рассматривала должности менеджеров и специалистов по продажам. Отправила около 20 резюме, но ничего не складывалось. Этой осенью подалась на позицию Soft Skills Trainer в Andersen. Прошла собеседования, и её пригласили в компанию.

«Сразу скажу, что меня немного разочаровала зарплата — предложили 1700 рублей до вычета налогов. После испытательного срока и если я выполню KPI, обещали 2650 рублей. У меня одна аренда квартиры стоит 1400 рублей», — говорит Елена.

Но она согласилась на условия, потому что были социальные гарантии: оплачиваемый отпуск, больничные, стабильный график. В Skyeng учителя работают как самозанятые, поэтому если заболеют, денег не получат.

Также у девушки 3-я рабочая группа инвалидности с детства — у неё эндокринное заболевание. По её словам, раньше это не мешало при трудоустройстве.

Положительный фидбек от руководства

Её позиция в Andersen называлась Soft Skills Trainer. Она должна была проводить тренировочные интервью на английском с кандидатами на различные проекты. Технические знания для этой должности не нужны: достаточно разговаривать по английски от В2 и уметь общаться с людьми.

В Andersen попросили пройти онбординг ещё до официального оформления — им срочно был нужен сотрудник. В течение недели она проходила курсы на платформе Moodle, коллеги рассказывали нюансы работы. Ей прислали несколько видеоинтервью, чтобы она поняла, как проходит оценка софт-скиллов.

«29 октября я провела два пробных интервью. Пришёл положительный фидбек от руководства (Елена прислала в редакцию подтверждение — прим. ред.). Ничего не предвещало беды, когда на следующий день я пришла оформляться в офис».

30 октября она пришла оформляться на работу в офис. Там девушка предоставила свидетельство об инвалидности 3-ей группы. Также у неё попросили индивидуальную программу реабилитации — стандартные документы, которые работодатель обязан запросить у человека с инвалидностью.

Елена отмечает, что согласно программе реабилитации, ей положен 7-часовой рабочий день (с пониженной оплатой), дополнительный отпуск и право не проходить испытательный срок. 

«Когда я показала удостоверение, сотрудники отдела кадров два часа решали, что делать. Я просто ждала в офисе. Не знаю, о чём они говорили. Когда я подходила, они сразу замолкали», — утверждает девушка.

В тот день она ещё провела рабочие созвоны. А поздно вечером ей позвонили из Andersen. На этом созвоне, по её словам, компетенции поставили под сомнение. Например, утверждали, что Елена недостаточно владеет английским языком.

«Также мне сказали, что лучше я уйду сама, прежде чем мне „покажут зубы“», — говорит Елена. 

Версия Andersen

Елена говорит, что 31 октября провела утренние рабочие созвоны, а затем встретилась с потенциальными руководителями. На встрече она объявила, что хочет уйти. В разговоре с devby она подчёркивает, что её подтолкнули к этому решению, но доказательства не смогла предоставить — не записывала свой разговор с сотрудниками Andersen. 

Мы обратились за комментарием в Andersen. Представитель компании рассказал, что Елена решила уволиться сама. Также он заявил, что у них есть письменное подтверждение того, что она покинула компанию по собственной инициативе.

Однако предъявить его не могут, как и прокомментировать слова Елены про склонение к увольнению, так как «это может нарушить закон о персональных данных».

«В компании работают инвалиды, им обеспечены условия труда в соответствии с их программами реабилитации. И, конечно же, мы не отказываем в трудоустройстве таким кандидатам», — заявляет представитель компании.

Что говорит закон о найме людей с инвалидностью

Мы обратились за разъяснением к руководителю Офиса по правам людей с инвалидностью Сергею Дроздовскому. 

«Мне сложно давать точную оценку ситуации без всех документов. Но есть общий принцип: если человек считает, что его увольняют несправедливо, не стоит писать заявление по собственному желанию», — отмечает он. 

Сергей Дроздовский говорит, что людям с инвалидностью сложнее найти работу. Но прожить на пенсию по инвалидности невозможно — в сентябре 2025 года выплаты для 3-ей группы составила всего 356 BYN. Поэтому они ищут работу, но найти её сложно. Получается замкнутый круг.  

Есть стереотип, будто люди с инвалидностью чаще бывают на больничных или не справляются с нагрузкой. В небольших городах ситуация заметно хуже: там работу сложно найти даже здоровым людям, а для кандидатов с инвалидностью шансы ещё ниже. Особенно тяжело людям с полной потерей зрения или слуха. Они обычно работают на предприятиях общества глухих и инвалидов по зрению, такая практика осталась ещё с Советского союза.

Проблемы возникают во многом потому, что работодатели пугаются норм законодательства: им кажется, что льгот и требований слишком много, а что они означают на практике, знают единицы. 

Но в Беларуси налоговые льготы для компаний начинаются, когда в штате работает не менее 30% сотрудников с инвалидностью. Если таких людей мало, то государство может профинансировать рабочее место.  

«Это характерно не только для Беларуси: например, в Германии нельзя уволить сотрудника с инвалидностью. Поэтому многие работодатели предпочитают просто не брать их на работу», — говорит Сергей. 

Что ещё почитать про людей с инвалидностью в ИТ: 

• Чисто, спокойно, ничего не происходит. Жительница Горок о том, где в провинции может работать человек с инвалидностью; 
• «Писать код голосом — очень сложно». История парализованного айтишника, который открыл онлайн-школу; 
• Розовые очки давно разбились. У меня ребёнок с ДЦП, но я смогла найти дело по душе и войти в ИТ.